Наигранное отчаяние дало Айрис возможность крепко прижаться к широкой груди парня и спрятать взгляд. Его нежные слова стали для нее настоящим испытанием.
— Вы — хороший человек, но мы не сможем больше видеться. Я найду возможность вернуться в Ледяной Утес и забуду, что мы когда-либо встречались.
Брайс упал перед ней на колени, целуя ей руки.
— Умоляю вас, не поступайте так со мной, я не смогу этого вынести. Я же не раз доказывал, что люблю вас, в течение стольких лет.
— Но разве вы не понимаете, что этого недостаточно? — наивным тоном сказала Айрис.
— Клянусь, я исполню любое ваше желание, только не бросайте меня, не заставляйте страдать, — Брайс поднялся с колен, продолжая смотреть ей в глаза. — Я попрошу у Его Светлости вашей руки, а затем отвезу вас домой.
— Хорошо, Брайс, вы меня убедили. Но моей руки вам придется просить у моего отца, я дочь лэрда, — напомнила Айрис, прижавшись к парню еще сильнее, чтобы он почувствовал возбуждающий аромат ее тела.
— Ради вас я готов на все, — рассеянно ответил он, целуя ее шею и разрывая руками сюркот. Грубая изношенная ткань легко порвалась и упала с ее плеч.
Айрис выиграла бой тем оружием, которое служило ей в течение последних четырех лет. Думая только лишь о том, что скоро вернется домой к своей семье, вновь увидит их, сможет обнять и рассказать за ужином, громко смеясь, о своем путешествии, в которое вряд ли кто-то поверит.
«Но сначала я отомщу Эйдану Мак-Кинтайлу за то, что он жестоко обесчестил меня. Я использую любые средства, которые будут необходимы, чтобы злодея наказали».
— Это безумие! — осипший шепот Вивианы потерялся в суетном гомоне сонных слуг, которые выполняли поручение нового лэрда подготовить госпожу Утеса к поездке в родовое поместье Мак-Кинтайлов.
— Нет. Безумие — это если мы позволим Эйдану погубить наше будущее. Ради нас я пожертвовал всем, чем мог, — Дунстан вывел Вивиану из покоев, подальше от служанок и шума.
Смущенная его словами, Вивиана спрашивала себя, о какой жертве он говорил: неужели о браке с ней? Она знала ответ на этот вопрос, но в глубине души надеялась, что Дунстан питает к ней нежные чувства.
— Я не могу уехать, — госпожа крепости посмотрела обратно в комнату. — Хьюго спит сегодня в моих покоях. Я хотела дать ему время привыкнуть к новому месту, прежде чем он переедет в собственные.
Заботливая мать была обеспокоена, что ребенок, привыкший спать в одной комнате со сверстниками, почувствует себя одиноким.
— Служанки не будут трогать мальчика. Но если он проснется, то будут рядом и успокоят. Пойдем, сегодня ты будешь ночевать в моих покоях. Мы должны хорошо отдохнуть, прежде чем отправимся на рассвете в путь.