Изображаю вторую степень «афигея». Приподнимаюсь на цыпочки, ручки с туфельками еще сильнее к груди прижимаю, глазки полны восторженных чертей, которые там ирландскую джигу отплясывают.
— Будьте достойны венца, на вашу голову возложенного! — пафосно заключает труп, возлагая венец на мою растрепанную головушку. Я ж спросонья еще не успела себе парадную прическу накрутить. А высочество почти убитое уже сзади зашел и какую-то цацку на шее застегивает. Меня к себе разворачивает, а у меня….
Третья степень «афигея».
Я вся такая возвышенно-одухотворенно-воздушная, на цыпочках к принцу мечты тянусь, губки — лепестки розовые — для поцелуя сложила, реснички приопустила — чтобы чертями мужика не спугнуть.
— Целуй, идиот! — шипит Генри, высовываясь из-за угла. — Глаза прикрой, если уж совсем никак!
Ой, дура-а-а-ак! Во принцы нынче пошли! Он ведь всерьез думает, что осчастливил иномирную человечку по самое это самое! Вон, уже и голову склоняет, глазки прикрывает — к поцелую готовится. Губищи-то раскатал… Ну н-на тебе! Целуй!
Чмок вышел знатный. Сочный, со всхлипом!
Никогда раньше не видела, чтобы подошву дамской обуви с такой страстью целовали!
Все! Теперь только бежать!
Пока у принца «афигей» четвертой степени не прошел.
Принц Энгельберт
Не понял! Это что сейчас было?! Я ей такую честь оказал! Да кто она такая?! — тля березовая! Иномирянка безродная, без связей и средств! Да если я ее сейчас из дома выставлю — куда она подастся?! Нет, из дома уже не выставишь — она уже ветвь древа моего. Сам же объявил. Принцесса!
— Энгель, остынь, — мягко положил руку на мое плечо мой друг. — Мы ее потом поймаем. Никуда она из дома не сбежит. Сейчас сюда около сотни аристократов заявится, с поздравлениями и пожеланиями.
Что да — то да. Заявится. Никуда не денешься — если я хозяин этих земель, обязан принимать подданных.
— Ты знаешь — какой наряд ей нянюшка приготовила? — остывая, спросил я. Наряд пары должен гармонировать. А то весело получится — я в черном, а она…. Впрочем, черный с любым цветом в гармонии. По-хорошему, Александра должна надеть белое платье. И волосы убрать в строгую прическу. И плат на голову накинуть. Белый плат — символ чистоты невесты.
— Может, пока не будешь афишировать, — осторожно спросил Генри, помогая мне влезть в черный камзол, расшитый серебряной нитью. — Сам подумай — как это воспримут! Никому не известная девчонка, да еще и человек. Эдвин будет недоволен! Он хотел для тебя партию, более выгодную с политической точки зрения.
Я поморщился. Нужны мне его партии! Сам себе головную боль нашел. Два года! Мне надо продержаться два года. Потом я уеду. Буду путешествовать, совершенствоваться в магии. Возможно, открою новую грань владения ею. Например, смогу пробудить огонь. Это же мечта — владеть магией огня и магией воздуха. Вода? Нет, огонь и вода плохо уживаются. Земля? — разве что ради интереса. Землей эльфы владеют от рождения. Решено: два года усиленных тренировок, а потом — свобода. Уезжаю в Огненные горы.