Я ожидаю, что он откажется, так как Коул не из тех, кто любит наносить метки на кожу — по крайней мере, не навсегда, но затем он говорит.
— Я могу выбрать, что ты нанесёшь на свою кожу.
Я вздёргиваю подбородок.
— И я могу выбрать, что ты нанесёшь на свою.
Его губы изгибаются в очаровательной улыбке.
— Договорились.
В гостиной мы решаем сделать татуировки на наших боках, так как их легко скрыть одеждой. Коул требует, чтобы женщина заботилась обо мне, а не мужчина. Что меня вполне устраивает, так как это означает, что она не будет прикасаться к нему.
Два часа спустя, и после такой сильной боли, которая чуть не довела меня до слёз, мы стоим друг перед другом посреди комнаты с темными стенами.
— Покажи мне.
Я указываю на его футболку.
— Ты первая.
— Одновременно?
Он кивает, и мы поднимаем одежду, одновременно обнажая кожу. Коул сделал татуировку, которую я выбрала для него, и она даже красивее, чем я себе представляла. Кожа вокруг него красная из-за того, насколько она свежая, но дизайн чёткий. Это открытая книга, из которой выходят струйки дыма, а сверху аккуратным шрифтом написано слово “ХАОС”.
— Это так красиво, — выдыхаю я, приближаясь к нему, чтобы лучше рассмотреть.
Коул держит меня на расстоянии вытянутой руки.
— Стой там, я всё ещё не насытился.
Я остаюсь на месте, сглатывая от того, как напряжённо он изучает мою татуировку. Это бабочка. И не просто какая-нибудь бабочка. Коул набросал что-то похожее на булавку-бабочку, которую я носила в тот день десять лет назад в парке.
Татуировка получилась идеальной со всеми мелкими деталями в крыле. Она точно совпадает с булавкой и похожа на ожерелье у меня на шее.
— Ну что? — Я спрашиваю. — Тебе это нравится?
— Мне это нравится.
Он целует меня в нос.
Мои пальцы на ногах поджимаются, как каждый раз, когда он это делает. Это мягкость там, где Коул обычно твёрд. Это то, что он делает только со мной.
После того, как мы покидаем тату-салон, мы бродим по улицам, держась за руки, пока Коул рассказывает мне больше истории.
Запах выпечки манит меня, как мультяшного персонажа, когда мы проходим мимо маленькой кондитерской.
— Давай попробуем круассаны. — Говорю я ему.
Коул покупает нам круассаны с шоколадом, и мы садимся за маленький столик перед магазином. За соседними столиками есть несколько старых посетителей, и они кажутся расслабленными, наслаждаясь яркой погодой.
Я откусываю кусочек горячего круассана и стону от удовольствия.
— Теперь я хочу батончик «Сникерс». Давай потом поищем что-нибудь…
Я поднимаю голову и перестаю жевать, когда обнаруживаю, что потемневшие глаза Коула устремлены на меня.