Татьяна вылечилась, но Елена не ушла.
Хотела ли она остаться? Я не мог не удивляться. Или
реальность того, что она впервые в жизни полностью
предоставлена самой себе, наконец-то свершилось?
Я сомневался во второй причине.
Из всех людей в этом мире Елена, скорее всего, будет процветать снаружи. У нее хватило ума работать в Мирском академическом мире. Она уже доказала, что более чем способна писать журнальные статьи и проводить исследования.
Я тихо вошел в библиотеку. С первого взгляда я ее не заметил. Но когда я приблизился к ряду кушеток, то заметил ее фигуру. Елена была укрыта небольшим одеялом, которое едва согревало ее, и крепко спала. У ее изголовья спала и бабушка, закрывая своим пушистым телом лицо Елены.
Вокруг валялось несколько раскрытых книг. Я отодвинул их в сторону, чтобы никто не споткнулся. Я подошел к Елене, стараясь не будить, когда она вдруг вскрикнула. Я никогда не слышала, чтобы она так шумела, даже когда на нее нападали или когда она видела, как умирает ее муж. Это был пронзительный крик ужаса.
— Елена, — тихо сказал я, присаживаясь рядом с ней.
Ее лицо исказилось от ужаса, а разум оказался в ловушке кошмара. Она издала еще один всхлип, все ее тело дрожит, как и она. Ее рука поднялась, сжимая предплечье.
— Елена, — я положил руку ей на плечо, легонько
встряхивая. Любимая, это просто кошмар.
Даже бабушка проснулась. Она вскочила с дивана, но не убежала. Ее глаза-бусинки изучали Елену. Когда Елена снова всхлипнула, я встряхнул ее сильнее. Мне не хотелось будить ее, но другого выхода, похоже, не было.
— Елена, — резко сказал я.
Ее глаза распахнулись, затуманенные, когда она осмотрелась вокруг. Смущение промелькнуло на ее лице, когда он заметила меня, но через несколько мгновений она, казалось, проснулась еще больше. Ее тело расслабилось, черты лица разгладились. Она потерла глаза.
— Кон? Я успокаивающе провел рукой по ее волосам.
— Тебе приснился кошмар. Ты в порядке.
— МММ? Елена моргнула еще несколько раз.
Я почти видел момент, когда ее мозг снова заработал, момент, когда шестеренки начали вращаться. Она резко села и уставилась на меня. Одеяло соскользнуло вниз, обнажив ее пижамную майку. И я видел её твердые соски.
— Почему ты здесь? — резко спросила она.
Мои брови поползли вверх.
— Я увидел свет и пришел посмотреть, в чем дело. Я нашел
тебя плачущей и дрожащей.
Я вгляделся в ее лицо. Остатки кошмара все еще цеплялись за ее лицо, бледнея щеками.
— Что тебя так напугало? Елена не высвободилась из моей
хватки, но упрямо сказала:
— Тогда почему ты держишь меня за руку?