ПАЦИЕНТ А.
В приложении к Большой Медицинской Энциклопедии шестьдесят второго года содержались небезызвестные записи речи различных душевнобольных. Особенно выделялся пациент, страдавший шизофазией. Монолог его начат был такими словами: «Родился на улице Герцена. В гастрономе № 22. Известный экономист. По призванию своему библиотекарь. В народе – колхозник. В магазине – продавец».
И есть только один человек, что даст фору в сто очков этому анонимному певцу лаконичности – пациент А.
– Как вы здесь оказались?
А. Закрыли санитары на добром слове. Люди строгие они, серьезные. Сразу видно, что мать свою чтят, отца, землю родную, этнос. Этно-онанисты, что называется. Мне с ними полемику вести не пристало. Пристало – встало – стало. Стало быть небытие. Нет небытия, стало быть!
– А ведь логично.
А. Научно обоснованно, значит. С умом, а трубы не провели. Так все лето и ходил к колонке с ведрами. Воду таскал. Человек-то из воды и состоит на сколько-то там процентов. Значит, выпил стакан – человека в тебе приумножилось, а опорожнился – поубавилось. А в туалете не запрешься. Нет защелки, одни петли. Но я не из таких, кто чуть что – сразу петля. Дух нужно иметь твердый. Преодолевать беду. Дошел до черты – вслушайся. На старт, внимание, марш! И беги себе к финишу, олимпийский чемпион. Здоровья тебе крепкого. Тебе, тебе. (Треплет меня по плечу.)
– Я понял. Спасибо.
А. Да чего уж размениваться? Хоть чекушку ставь, икры тарелку, мать честная! Маменька моя. Души необъятной женщина. Мужчина тоже неплохой. Вкрадчивый и чуткий. Музыкант. На синюю не падок. Девицы толпятся, пройти не дают. А душно в давке, давление хреначит – дай божа. Так и копыта нарезать – простецкое дело. Простецкое. Как формула Байеса. Ох низка априорная вероятность гипотезы А! (Манит меня пальцем, сам наклоняется и шепчет на ухо.) Поясница ноет третий час. Без пятнадцати минут пополудни.
– А вас не лечат?
А. Заговаривают, что не болит. А что болит – пинают. Хулиганье! Руку никто не подаст. Огонька не предложит. Выродились Прометеи. Расплодились падлы. Демографический кризис преодолеем. И то хорошо.
– Замечательно. Навещает вас кто-нибудь?
А. А то! Зять вот приходил на той неделе. Сидим, поддавши – любо. Тут ветер в свист: атас, ребята! Все в кусты – я в дюбель. Но это ж нацики! Им все одно! И пошли снаряды. Все легли от дроби барабанной, где Малые Конюшни. Все! Сердцу больно.
Письмо А.
Шизографическая интерпретация лекции о теории относительности, прочитанной в ходе реабилитационного курса:
Пью я освященный кагор, заедая неосвященной сельдью. Есть предел тяготения мне, что ненаучно, но красиво. Уравнения элементарны в механике пистона, где положено в картонную коробку озарение.