— Ты думаешь, мы должны поддержать ее план? — удивился я.
Отец нехорошо взглянул на меня.
— Нет, это вряд ли. То, во что пытается втянуть нас графиня очень опасно и едва ли разумно. Но и глупо оставлять редкие артефакты Каину Фонберг, они нам и самим пригодятся.
Идея отца мне не слишком понравилась. И артефакты он желает прибрать к рукам далеко не из-за жадности, а чтобы они не попали ко мне и я не отправился спасать Инесс. О точном местоположении тайника я отцу еще не рассказывал, лишь упомянул Черноморье, когда говорил о плане Инесс. И сейчас не был уверен, что стоит это делать.
Я с разочарованием взглянул я на отца:
— Значит, ты считаешь, что мы должны подчиниться императору? Я должен отправиться в военную академию и снова стать его верным псом?
— Это самый безопасный вариант для нас всех. Если в будущем нас из-за непокорности убили, самое простое решение — покориться. А с Вулпесами, возможно, мы решим проблему куда быстрее, имея артефакты Фонберг.
Я мрачно смотрел перед собой, переваривая в голове слова отца. Нет, я и сам вначале пришел к подобному решению — весьма отвратительному, пусть и простому. Но скорее озвучил его, чтобы умерить пыл Инесс, а не потому что всерьез считал это возможным.
— Я не смогу служить императору, — категорично сказал я. — Зная, на что он способен и, зная, что из-за него наш род снова мог быть уничтожен — не смогу. Это слишком.
— Потому что тебе здесь не место, — иронично протянул отец. — Нужно вернуть юного Ярослава, у него нет твоей памяти и для него подобная служба будет большой честью, а не злой карой.
Я решил пока не заострять внимание на других более глобальных проблемах, касающихся мира, а не только нашего рода. О них я пока отцу ничего не рассказал, поэтому лишь поинтересовался:
— И как же ты собираешься вернуть меня молодого?
— Пока не знаю, — отец остановился, я тоже.
Он окинул меня задумчивым взглядом и сказал:
— Если все дело в воспоминаниях, значит мы должны избавить тебя от них. Я, как ты сам сказал, тоже забуду, если хоть раз засну. Мы не будем знать будущего, для нас ничего не измениться. Мы просто продолжим жить. Но прежде, конечно же, мы должны предотвратить ту опасность, о которой ты говорил. Нам предстоит многое обдумать и решить.
— Это ведь невозможно — забрать воспоминания за столько лет. Даже самые сильные вурды и те могут заставить забыть не больше недели.
— Найдем другой способ, — произнес отец таким тоном, словно бы это дело проще простого.
Я решил не переубеждать его сейчас. Я и сам теперь не знал, как быть и как действовать. Я понимал чувства отца: для него я действительно чужой и незнакомый человек, а не его сын подросток. Вернуть меня прежнего желание вполне объяснимое. Но готов ли я на подобное? Что станет со мной? Я исчезну? Или просто все забуду и проживу эту жизнь заново… Но это ведь буду уже не я.