— А как же я на своих двоих, пока добегу, дитё уж и разговаривать начнет, — решил Петька деру дать, — видимо ли дело к царю посылают, да кто ж его к нему допустит? — а барышня эта и говорит, — иди-иди, там на крыльце тебя Сметанка дожидается, мигом домчит.
Выбегает он на крыльцо, а там кобыла взнузданная, копытом бьет. Вся белая-белая, ни одного лишнего пятнышка, а грива серебром отливает.
— Что-то я не припомню из истории, чтобы у Петра Великого фаворитка была по имени Красава…
— Ой-вэй, историю-то кто писал? Иностранцы да злопыхатели, ты меня слушай, из уст в уста все передавалось, семейные предания, так сказать. Скачет Петька, а сам думает: «Кобыла знатная, конечно, да всё равно не допустят, зря только животинку загоню, а мне бы она пригодилась… Новую жизнь начну, да с такой-то конякой…»
И только решил к дому поворачивать, как вдруг почувствовал, что на плечи ему кто-то руки положил, как будто кто сидит сзади. Перепугался Петька не на шутку, а ему на ухо голос шепчет: «Не боись, скакай вперед, я подсоблю».
Всё, думает Петька, отвечать придется за мысли поганые, нечистый за ним пришел, а голос ему шепчет: «Сам ты немытый, и как язык повернулся меня с этим козлом спутать?» «Ты кто?» — обомлело спрашивает Петька, «Домовой я, хранитель, так что не боись, поднажми!», «Хранитель? Чей?», «Так твой же, недотепа, важен род твой, так что выбрось глупости из башки нечёсаной и поднажми!». И Петька поднажал, как доскакал, как все двери перед ним открывались, он и не понял, очнулся, глядь, а уж припал он к стопам государевым. Ну, и доложил, что велено было. Царь-батюшка забегал, заволновался и говорит: «Где лошадь твоя? Вези меня, обниму Красавушку!». Петька обалдел, но деваться некуда, запрыгнул на коня, Пётр ему за спину примостился и точно, как домовой перед тем, руки ему на плечи положил! Ну и завертелось… Государь в благодарность наказал папане-кобелине сына признать, даровал Петьке усадьбу и должность дал при дворе. Сметанка, правда, ему не досталась, исчезла, вроде и не было её никогда. Ну, а после революции усадьбу в «Дом пионэров» переделали, раскорёжили всё, конечно. Эх, чего мне стоило всё это добро в порядок привести. Благо, в период перестройки и прихватизации я нужные рычажки нашла, да выкупила родовое поместье. Хотя, думаю без домового и тут не обошлось, уж очень гладко всё прошло. Это я всё к чему, к тому, что род наш крепко связан с Хранителем, домовым то бишь, и мне ли не знать, как он выглядит? — после этих слов тётя Лора многозначительно кивнула в сторону деда, тот аж поперхнулся.