— Вот что мне с вами делать? Заявление-то, потерпевший уже написал, не могу же я его выбросить!
— И что же ты там не можешь? Или не я тебя гоняла по саду, когда ты яблоки воровал? Или не я тебя хворостиной по голому заду лупила, когда ты мне клубнику всю вытоптал? Не может он. Дай сюда эту писюльку я сама выброшу!
— Тетя Лора, это официальный документ, меня накажут, могут даже уволить!
— А потерять уважение человека, столько сделавшего для твоего воспитания, это тебе не страшно? Я, не жалея своих сил, гоняла тебя по всей Одессе, пока ты шалапайничал по чужим садам. Ты спасибо сказать мне должен, а ты… — тетя Лора уткнулась лицом в носовой платок.
— Ну хорошо, хорошо, я попробую поговорить с потерпевшим, может, он согласится забрать заявление. Чан Ми, брось ты уже эту рыбу, что ты вцепилась в неё, как голодный кобель в краюху…
Несмотря на раздраженный тон, взгляд участкового потеплел, он уставился на девушку так, словно остался с ней наедине. Ни крики арестованного, ни гневная Глории для него уже не существовали.
Однажды, для регистрации в общежитии к нему привели темноокую девочку-принцессу из сказки «Тысяча и одна ночь». Хрупкая и тоненькая, словно деревце в питомнике, густые каштановые волосы собраны в пучок на макушке, медовый цвет кожи, застенчивый взгляд, и что-то лепечущие розовые губки. Участковый лейтенант Дмитрий потерял голову. Но все попытки подкатить, поухаживать были попросту не замечены или проигнорированы.
— Что? — Чан Ми встрепенулась, она и не заметила, что сидит в обнимку с рыбой, — Дим? Может, можно как-то договориться с этим стариком? Может, ему денег дать? Ну, как моральный ущерб.
— Попробую, но он настроен агрессивно, так что не обещаю…
В маленькой кухоньке общего пользования, стоял, что называется «дым коромыслом». Чан Ми переводила взгляд с дедушки на Глорию и обратно, а те, перебивая друг друга, взахлеб рассказывали о происшествии. Как Глория решила купить хмели-сунели, как продавец её обвесил, а когда она сделала замечание, он ещё и нагрубил.
— Разве мог я терпеть, когда такую обворожительную мамзель оскорбляет какой-то старикашка! Я тут же сделал ему замечание и потребовал сатисфакции!
— Чан Ми, видела бы ты Грегори, настоящий орел! Как он этого выскочку отделал? А? Видела? Грегори, вы мой герой навеки!
— Бросьте, Глория, пустяки, истинный мужчина так и должен отстаивать честь своей дамы, — и дедуля звонко чмокнул руку Глории, та вся зарделась.
— Вы еще и гордитесь собой??? Дедуля, что я скажу маме? И посмотри на себя, ты весь в ссадинах! Как вы могли устроить драку на рынке?