— Дорогой, нам помешали вчера нормально пообщаться, — она на всякий случай оглянулась. Нет ли по близости этой бестактной гримёрши, — предлагаю продолжить наше знакомство в более приятной обстановке.
Но её слова, заранее отрепетированные до глубокой интимности, ударялись, как об стенку горох, и никак не производили должного эффекта.
— Что? — Марта была в бешенстве. Он глупый или притворяется? Да любой двуногий уже давно пускал бы слюни и исполнял все её прихоти. А этот дурачком прикидывается.
Янсинь не особо слушал о чём скрипит Марта, он искал глазами Чан Ми. И нашёл. Она стояла у кресла продюсера, опершись на стол, и смотрела на него. Когда их взгляды встретились, она презрительно усмехнулась и приподняла стаканчик с кофе, как бы салютуя ему и его даме. “Это что, ревность? — неожиданно обрадовался он, — ничего себе, а это приятно, даже очень. Да ради такого, я готов потерпеть эту пилу. Что она там говорит?”
— Ну же, не будь таким букой, пригласи девушку в ресторан, а там, кто знает, куда нас занесёт кулинарный экстаз.
— А ведь ты права, Марта, я просто обязан пригласить девушку в ресторан!
Марта захлопала в ладоши. — Наконец-то! Вот и славно, дождись меня после съемок, я покажу тебе самые шикарные места в этой провинции.
— Зачем? — вяло отозвался Янсинь, не сводя глаз с Чан Ми.
Марта проследила за его взглядом и всё поняла.
Ты что, дебил? — она зашипела ему в ухо, почти так же разъяренно, как вчера шипела тетушка Ци, но Янсинь только поморщился, — ты кем себя возомнил?!
— Это мой мужчина, так что, милочка, ступайте в свою гримёрку, поправьте макияж. А то ведь слюнка капает, не хорошо. На вас же люди смотрят, — Чан Ми укоризненно цокала язычком, покачивая головой.
Янсинь боялся пошевелиться. Во-первых, его милая Малышка стояла рядом и нежно держала его под руку. Во-вторых, она назвала его Своим. И, в-третьих, что за сногсшибательная фурия стояла сейчас рядом с ним? Это была его Чан Ми, но, как будто она вытянулась, округлилась. Короткая стрижка, что раньше торчала как попало, обрела невероятно женственную форму, дразня слегка оттопыренными маленькими ушками и нежной шейкой. Она даже подкрасилась, совсем чуть-чуть, Янсинь заметил это только потому, что часами вглядывался в её лицо раньше. А она мило улыбнулась, развернулась и повела его за собой. Тот шел рядом, как послушный щенок на поводке, не в силах отвести взгляд от того места, где заканчивалась шея и начинался вырез блузки. Очнулся он только тогда, когда Чан Ми резко остановилась и скрестила руки на груди.
— Чан Ми, ты что, сердишься?