Что-что, а царство грибов во всем его многообразии индрики уважали. Их любимым лакомством были те куски почвы, которые облюбовала грибница — и чем гуще, тем вкуснее. Не брезговали и мякотью самих грибов, с неприхотливым аппетитом поглощая и съедобные, и ядовитые виды.
Пошуршав в нагрудном кармашке комбинезона пакетиком, я достала щепотку грибных спор и посыпала ими земляную массу в своей ладони. Потом приглашающе протянула ее вперёд.
— Это тебе… Угощайся!
Индрик нерешительно топтался в кустах, шурша листьями. Но тут удачно налетевший ветерок — под купол зверинца свежий воздух проникал через многочисленные вентиляционные отверстия, — донес до него соблазнительный запах, и зверёк решился.
Толстые ножки-столбики просеменили вперёд, трамбуя рыхлую почву и пружиня на жировой прослойке массивных круглых стоп. Большие растопыренные уши колыхались при ходьбе, а длинный сопящий хобот вытянулся вперёд почти идеально горизонтальной линией, как духовая труба. Особенно сходство с этим инструментом усилилось, когда хватательный кончик расширился, демонстрируя круглое отверстие с выпуклыми бледно-розовыми кольцами мощных глотательных мышц.
Я затаила дыхание.
Хобот индрика ощупал подношение, жадно заурчал и, неожиданно расширив отверстие до размера предлагаемой горстки, заглотил все одним всасывающим движением. Мягкая упругая поверхность хобота, покрытая по-мышиному короткой серой шерсткой, защекотала мои пальцы.
Удостоверившись, что на первой ладони не осталось ни одной почвенной крошки, индрик потянулся ко второй — она была испачкана грибными спорами, — и присосался к ней. Я непроизвольно хихикнула. Ощущение было такое, будто ладонь прилипла к мощному шлангу бытового пылесоса.
Свободной рукой почесала индрика за ухом, и тот поднял на меня большие круглые глаза в обрамлении подвижных шерстяных век. Что-то в его внимательном взгляде неуловимо смущало. Чудился проблеск осознанности…
А вдруг это существо с Диниту более разумно, чем принято считать по официальным характеристикам? Возможно, стоит провести небольшой тест.
— Меня зовут Гайя, — медленно сказала я, помахивая «грибной» рукой перед индриком в приветственном жесте. — Я твой друг. Я не причиню тебе вреда. Если ты понимаешь меня, подними свою переднюю… м-м… лапу вверх.
Прислушиваясь к звукам моего голоса, зверёк неожиданно уселся по-собачьи на согнутые ноги. Затем поднял правую переднюю конечность и вопросительно склонил большую круглую голову набок. Мягкие уши замерли, повиснув на напрягшихся торчком ушных хрящах.
Такого быстрого успеха я не ожидала и удивлённо моргнула.