Год спустя они вернулись в тот дом, посмотрели в глаза своим страхам. И призракам. До сих пор Винсент не был уверен, что тогда было, коллективный бред, или они обкурились опиума. Или призрак Лукаса действительно являлся к ним, пытаясь вернуть то, что ему не принадлежало.
После самой смерти Лукаса Винсент тоже видел его призрака. Тот преследовал и преследовал, пока наконец, Винсент не выдержал и не залез в полную воды ванную, исполосовав себе запястья. Тогда его спас Фредерик, а призраков больше не было до Хэллоуина, но Винсент порой задумывался, что среди братьев-сестер из них полностью нормален только Фредерик. Большую часть времени.
С того Хэллоуина прошло почти четыре года, но Винсент до сих пор не хотел его вспоминать. Как и того, что целый год до него пробыл вместе с Анной, повинуясь нелепому, но обретшему смысл обещанию, данному Лукасу. Он почти возненавидел Анну, тоже по-своему безумную от любви, хотя на самом деле, любила она Фредерика.
Когда полгода назад Винсент узнал о смерти Анны, новость не вызвала у него особых эмоций. Чуть позже ему все-таки стало грустно – но не от того, что умерла Анна, а от того, что в принципе умер кто-то, кого он хорошо знал. Это казалось очень странным, очень остро напоминало о смертности – ярче, нежели любые призраки.
Сигарета окончательно погасла от влаги, дойдя почти до фильтра. Оглядевшись, Винсент со вздохом убрал окурок в карман и достал из другого мятый сверток. Он надорвал бумагу и заглянул внутрь – там действительно лежали письма. Почему-то читать их на могиле Анны показалось Винсенту самым правильным в этот день.
Подперев голову рукой, Винсент смотрел на флипчарт. На девственно белом пространстве одна из сотрудниц рисовала огромные графики. Она периодически поправляла очки в роговой оправе, но не выпускала из руки маркер. Винсент помнил, что ее зовут Моника, и она всегда трудилась в издательстве очень усердно – так усердно, что Винсент всегда гадал, она реально трудоголик, или ее просто никто не ждет дома.
Осторожно покосившись на Фредерика, Винсент увидел, что брат внимательно смотрит на график и периодически кивает. Он явно следил за вдохновенной речью Моники. Остальные присутствовавшие на собрании тоже делали серьезные лица. Винсент был готов поклясться, что половина из них в своих планшетах отнюдь не доклад конспектирует.
Зал для собраний «Уэйнфилд» был обустроен еще их отцом, поэтому представлял собой очень светлое и современное даже по нынешним меркам помещением. Огромное панорамное окно должно было напоминать о величии. Винсент всегда демонстративно садился спиной к нему. Нацепив темные очки, он определенно выглядел как тот еще пафосный ублюдок. Но сегодня жалюзи закрыть забыли, а общее собрание длилось уже второй час. Поэтому от яркого дневного света, отражавшегося от белых стен зала, у Винсента уже начинали болеть глаза, а следом за ними и голова.