— Да, я в совершенстве владею английским, — верно интерпретировав мою реакцию, произнес Абдалла. — Более того, немного понимаю и русский… Если вы не возражаетете, ваш проект еще раз просмотрит моя команда, исключительно для перестраховки, потому что свое решение я уже принял… А сейчас хотел бы немного побеседовать по душам…
Я лишь кивнул в ответ, чувствуя, как горло сжимает спазм. Самой главной информации Ключевой как раз и не добыл, а ведь мне было бы полезно знать, что у Хуршида нет с нами языкового барьера. Перебрал в голове все, о чем мы шептались с Кариной, — и захотелось провалиться сквозь этот паркетный пол.
Шейх медленно встал, вальяжно последовал к остекленному серванту, где стояли бутылки и хрустальная посуда.
— Воды, Максимилиан? Или, может, чего-то покрепче? — протянул он, не смотря на меня.
— Нет, просто воды, — слишком импульсивно ответил я, вспомнив виски в доме Амана и слова Карины, а Абдалла вдруг рассмеялся.
Вернулся за стол с двумя стаканами воды и, устроившись в кресле, некоторое время рассматривал меня, как будто видел впервые.
— Но вернемся к нашей теме, — не стирая улыбки со своего лица, продолжил шейх, и я ожидал, что он заведет беседу о контракте, однако его интересовало нечто иное. — Считаете ли вы свой брак идеальным, Максимилиан?
Этим, казалось бы, безобидным вопросом Хуршид отправил меня в нокаут. Кое-как усмирив разрывающее грудную клетку сердце, выдохнул и решил говорить, как есть, потому что пытаться обмануть шейха — неблагодарное занятие.
— Нет, не считаю, — сглотнул нервно. — Идеальный брак — это утопия. Но одно я знаю точно: моя жена идеальна, по крайней мере, для меня. И этого достаточно, — смело посмотрел в карие глаза Хуршида, которые не скрывали интереса.
Шейх испытывающе буравил меня взглядом некоторое время, а потом достал из ящика какую-то папку и положил ее на стол. Почему-то у меня даже не возникало сомнений по поводу того, что внутри. Прощальный подарок Амана. Не зря он так уверенно заявил, что ловить мне здесь нечего, — гаденыш постарался на славу, лишь бы все испортить…
— Есть предположения, что это? — указал Абдалла на папку. — Только не старайтесь сгладить углы, Максимилиан, я ценю в вас, прежде всего, вашу прямолинейность.
— Судя по всему, это попытка Амана подпортить мою репутацию, — честно озвучил свои мысли. — Я ожидал от него чего-то подобного.
— А вам есть, что скрывать от меня, Максимилиан? — хитро прищурил глаза Хуршид, следя за моей реакцией.
— Каждому человеку есть, что скрывать, — неопределенно ответил я. — Но, если речь идет о моей репутации, могу смело утверждать, что она чиста. В моей деятельности и повседневной жизни нет никаких черных пятен, которые могли бы бросить тень на наше с вами сотрудничество, — твердо проговорил я, будучи уверенным в своих словах: в конце концов, наши реальные отношения с Кариной действительно никоим образом не влияют на сделку! Это исключительно наше личное дело!..