Голос донны Софьи опять потяжелел. И не миновать бы обоим Фернандосам очередной выволочки, но тут ожил, тронув мать за плечо, Торрес-старший. Георг.
— Матушка…
К другому плечу прикоснулся младший. Теймур.
— Матушка!
Братья переглянулись и чуть заметно кивнули друг другу.
— Мы просим эту девушку нам в жёны, — сказал Георг.
На лике донны ни одна жилка не дрогнула.
— Триада? — только и уточнила она.
— Да. Разумеется, при её согласии.
— В противном случае — пусть выбирает между нами, — добавил, сверкнув глазами, Теймур. И в упор глянул на Мирабель, ничего не понимающую. У той вдруг сладко заныло в груди от его взгляда. Но… что такое «Триада»? И почему так стихло всё вокруг?
Что он сказал? «В жёны»? «Мы»? Она не ослышалась?
Пальцы донны Софьи стиснули костяную ручку веера… и медленно разжались. Единственный признак проявления чувств.
— Вы хорошо подумали, дети мои? Согласовали?
— Да, матушка. — Это снова Георг. Похоже, между братьями было установлена договорённость об очерёдности в разговоре. — К тому же, ты сама настаивала на нашей женитьбе. Мы выбрали.
— Окончательно, — напористо добавил младший.
Донна Софья откинулась на спинку кресла.
— Хм…
В гостиной наступила такая тишина, что Мири невольно обернулась: ей вдруг показалось, что разом исчезли все — и отец, и дед, и братья, и дуэнья с лакеями… Но нет, все были на месте, лишь застыли неестественно, кто с выпученными глазами, кто, подавшись вперёд. И, кажется, не дышали, уставившись на высоких гостей.
— Подержи их так минуты три, Теймур, нам хватит, — устало бросила донна Софья. И замолчала отрешённо.
…Медленно, неотвратимо на Мирабель нахлынуло осознание происходящего.
Да, разумеется, она слышала от подруг, что полигамные браки среди некромантов — явление обыденное и частое. Но отец и братья при ней эту тему не затрагивали, а если и случалось им беседовать между собой — всегда выражались о многомужних дамах грязно и в непечатных выражениях. Почему-то многожёнство, с их точки зрения, было вполне естественно, но вот многомужие бесстыдно и отвратительно. А теперь её, Мири, руки, просят сразу два брата!
«Мы просим… в жёны».
«Триада…»
Стыд-то какой! Что ей делать?
— Никакой Триады. Смотрите, как вы напугали девочку.
Голос Главы вновь звучал холодно и бесстрастно. Мирабель поймала встречный взгляд донны, уже не равнодушный, как раньше, но цепкий, пронизывающий. С минуту Софья Мария Иоанна изучала её помертвевшее лицо, затем отвернулась к старшему сыну.
— Она же воспитана в традициях Востока, Георг. Для неё ваше предложение безнравственно и аморально, причём установка эта впитана с молоком матери. Хотите сломать ей психику? А ведь тем и закончится. К тому же, для сохранения возможности наследования лучше, если у каждого из вас будет своя супруга. И свои дети. Вы меня поняли, мальчики? — И уже обращаясь к Мирабель: — А ты что скажешь, донья? Учитывай, милая, что никто тебя не неволит. Что выберешь, то и будет. Двоих сразу тебе навязывать не стану, но одного-то выбрать можно!