Вернусь ли назад, хотя бы к старой Саиде – пока не знаю.
***
В главной зале дворца, у фонтана, именуемого «Фонтаном слёз», стоял высокий волосатый мужчина в одеждах из шкуры волка, играя на костяном инструменте вроде арфы. Хан возлежал на ковре; уж прошло несколько лет со смерти его любимой Мары. В ночь, когда княгиня умерла, было покончено и с ревнивой южанкой. Для того чтобы другие насельницы гарема затвердили жестокий урок, Рашид приказал воздвигнуть этот фонтан.
– …тогда безмолвно пред тобою
Зарину я воображал
Средь пышных, опустелых зал… – декламировал Н'дар.
«Что ж», – думал хан, – «от Зарины, как ни крути, хоть песня осталась. И то утешение немалое!»
Он слушал, не прерывая певца, и (как отметила старая Саида) на лице его даже возникло подобие интереса. Всё-таки он больше не был скотиной. Во всяком случае – не полностью.