Чай в кружке закончился. С сожалением поболтав остатками заварки, я встала из-за стола и начала готовиться ко сну. Вечер сменился ночью, далеко в городе брехали собаки, но туман глушил и искажал звуки, отчего казалось, что лай раздается то со стороны кладбища, то со стороны леса. Вдобавок выяснилось, что мне достался на редкость скрипучий дом.
Каждая половица стонала на свой лад. Скрипели рамы, косяки, трещал дымоход. Пищали и кряхтели стулья, стол, полки.
Возможно, дом продолжал оседать. Что и стало причиной неприятной музыки. Либо дом проснулся с наступлением ночи и, истосковавшись от одиночества, начал жаловаться мне на жизнь.
— Мне тоже невесело, — ворчливо сообщила я дому. — И что теперь, будем ныть на два голоса?
В углу прозвучал особо унылый скрип, похожий на ругань старика.
Я бросила на кровать матрас. Последний час он сушился перед камином. Постелила ветхие простыни, достала пожертвованное одеяло с дырами. Переоделась в чужую сорочку. Она была такой большой, что я могла бы обмотаться ей дважды. Наверное, раньше она принадлежала госпоже Барбуте.
Юркнула в кровать и закрыла глаза.
Спала плохо. Сначала не могла заснуть. Ворочалась с боку на бок, потому что кровать оказалась ужасно жесткой. Смотрела, как движутся за занавеской щупальца тумана. Слушала, как трещат угли в печке, завывает ветер в дымоходе и скрипят сами по себе половицы.
Но было кое-что и похуже. Скоро к привычным уже звукам добавилось попискиванье, шорох и легкий топоток.
Мыши! Они возятся и играют под полом. Устраивают мышиную вечеринку! Ну хоть кому-то весело в этом доме.
Я вскочила и заглянула под кровать. В углу мелькнула юркая тень. У меня волоски на руках встали дыбом. Мыши — неприятно, но терпимо. А если крысы? У них голые хвосты и длинные зубы!
Подумав, я бросила у входа корку. Если зверюшки найдут угощение, то, может, успокоятся и не полезут ко мне на кровать. Завтра попрошу Ланзо найти не только собаку, но и кошку. Тогда точно не придется страдать от одиночества!
После этого я спряталась с головой под одеяло и начала считать овец. Наконец, пришла дремота. Замелькали первые обрывки сна. Но и они были неприятными.
Снилось, что из тумана за окнами вышла человеческая фигура и прильнула к стеклу, пытаясь разглядеть и найти меня в комнате... На занавеску легла темная тень. Она была неподвижна, как могильная статуя, и это не на шутку пугало. Но потом тень невесомо скользнула в сторону, под чужими ногами хрустнул гравий. Треснула веточка; на звук тоскливо отозвался козодой. Мерные шаги двинулись вдоль стены, к двери. Скрипнуло крыльцо. И опять тишина…