— Какая потеря…, — фыркаю я.
— Именно, что потеря. Шаман был единственным свидетелем вызова со стороны степняков. Теперь Великий хан потребует виру.
Я закатываю глаза:
— Пусть требует хоть до посинения.
— Нынешний Великий хан в отличии от предшественников обладает реальной властью. Он способен поднять на нас всю степь, Кресси.
Угу.
Способен, кто бы спорил.
— Пап, очнись! Мир со степняками невозможен. Степнякам нужно наше продовольствие. Сейчас они отнимают продовольствие силой. Альтернатива — торговля. Только чем им с тобой расплачиваться? Вряд ли в обмен на зерно и мясо ты примешь мешки песка с вкраплениями жухлой травы. Степняки могли бы обслуживать караванные пути, но устраивать набеги проще и привычнее.
Папа устало откидывается на спинку кресла:
— Вот именно. Лучше терпеть набеги разрозненных племён, чем столкнуться с полномасштабным вторжением. Ты была совсем маленькой, не помнишь. Нас едва не смели, и мне пришлось идти на сделку с герцогом, жениться на его дочери.
— Проблему степняков следует решить раз и навсегда, — перебиваю я.
— Хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь.
Я прищуриваюсь:
— Легко!
— Ну-ну, — воспринимать моё заявление всерьёз папа отказывается. — Что ты ещё прочитала в Книге, Кресси?
— Я не уверена…, — я дословно вспоминаю строчку, которая “догнала” меня на турнире, а вот дословно вспомнить роман, который я читала в прошлой жизни, у меня точно не получится. Я не уверена, что готова рассказать про своё перерождение в простолюдинку, тем более придётся признаться, что я пыталась читать Книгу раньше. Словом, не нужно волновать папу попусту, у него и так волнений хватает.
Я рассказываю всё, что удаётся вспомнить, а папа конспектирует. Мы прерываемся, когда Рыжик приносит горячий ужин. Я дожидаюсь, когда он уйдёт:
— Пап, а ты не думаешь, что за герцогом стоит Великий хан собственной персоной?
— Хм?
— Несколько веков назад набеги были куда более разорительными. Степняки не изменились, изменилась наша армия, прежде всего оружие. И изменились крепостные стены. Великий хан не дурак, он не может не понимать, что через пару веков стены станут выше, крепче, и, наконец, непреодолимы. И тогда степь охватит голод. Южный край ему не нужен, воины-кочевники не станут земледельцами, а вот империя целиком… сделать из кочевников особое ханское войско вполне реально.
— Как ты себе это представляешь? — усмехается папа.
Я внимательно смотрю ему в глаза. Усмешка какая-то невесёлая. Может быть, папа тоже не хочет меня волновать?
Пора прояснить кое-что:
— На южную границу пришла, как ты выразился, вся степь. Герцог Майрай собирался воспользоваться моментом и объявить независимость. Империя посыпалась бы как карточный домик. Чтобы умиротворить герцога, ты предложил брак с его дочерью.