Убить звезду (Рудинштейн) - страница 4
Нет, время от времени он делится со мной деньгами, которые щедро дают ему «поклонники таланта». Но эти суммы не покрывают даже ресторанных счетов Народного.
— Марк, это должен быть хороший номер.
— Ну так, может, уступишь ему свой «люкс»? — вырвалось у меня.
— Не смешно. Двенадцатый этаж с видом на море. Ну не жмись.
— Ладно, сделаем.
Услышав, что хотел, Народный собрался уходить.
— Алик, подожди. Номер будет, но у нас проблема посерьезней. Швыдкой не приедет.
Народный поднял брови: мол, ну и что?
— Ты понимаешь, что Мишин отказ — это практически официальное заявление, что больше мы от Министерства культуры не получим ни копейки? По твоей, между прочим, милости.
— А я при чем? — изумился Алик.
— Потому что Швыдкой обиделся на твою речь на московской пресс-конференции по поводу предстоящего «Кинотавра»! — взорвался я. — За каким чертом было трогать Аллу Сурикову?
— Я всего лишь удивился, что министерство дает фестивалю «Улыбнись, Россия!» столько же денег, сколько и «Кинотавру», — высокомерно ответил Народный. — А идет он четыре дня: открытие, празднование дня рождения мадам Суриковой, закрытие.
Все!
— Сурикова — теща зама Швыдкого. И ты об этом прекрасно знаешь. Зачем было дразнить гусей? Что мы теперь будем делать?
Народный широко улыбнулся и хлопнул меня по плечу.
— Ну, перестань. Чтобы ты да не нашел выход! Марк, ну я же тебя не первый год знаю. Все будет хорошо.
— Он должен был открывать фестиваль!
Алик демонстративно посмотрел на часы.
— Да ты только свистни, к тебе очередь выстроится. Вон сколько народу, проведет кто-нибудь. Извини, я побегу. Обещал встретиться с одним важным человеком.
— Нет, постой. Не буду я никого искать. Ты меня лишил ведущего — вот сам и проведи открытие. Уж будь так добр.
— Я? — Алик посмотрел на меня так, словно я произнес нечто непристойное. — Марк, я лицо фестиваля, а не шоумен. Уволь меня от этого...
Ответить я не успел — к нам подошла его невестка Олеся. Она явно была чем-то взволнована: «Вы срочно нужны. Кирилл опять...»
Народный осек ее взглядом, повернулся ко мне и сказал:
— Сын чем-то отравился вчера. Прости, Марк, семья — святое.
И почти бегом бросился к лифтам. Олеся, вся поникшая, пошла следом.
В душе шевельнулось сочувствие.
акое там «отравился», кого Народный хочет обмануть… Здесь совсем другая проблема, к сожалению, сегодня эта ужасная зависимость — беда отпрысков
многих известных людей. Конечно, Алик пытается скрывать, но шила в мешке не утаишь. Они с женой живут в постоянном страхе за сына.
«Марк Григорьевич, вам звонят!» — я увидел, как через фойе ко мне бежит секретарша Вера с моим мобильником.