– Что там, Лёш? – спросила уткнувшаяся в мою спину Ксюха.
– Крыса… Всё нормально! – выдохнул я, светя на дёргающееся в конвульсии животное. – Здоровая, зараза! Ты посмотри!
– Нет, пожалуйста! Я не хочу смотреть!… Она жива?
– Кажется, да. Хотя…
Крыса вдруг перестала дёргаться и замерла. Под ней расползалась бурая лужица крови.
– Сдохла вроде, – заключил я и налёг на рычаг. Стрелка с тугим скрежетом сдвинулась.
Подбежали Макс с Серёгой.
– Что случилось?! – испуганно спросил Серый.
– Лёша крысу убил. – ответила Ксюха.
– Нихрена себе! – Макс присел на корточки, разглядывая её. – Везёт тебе на них сегодня! Чёрт, да она размером с моего бульдога! Серый, ты таких видел?!
Серёга мотнул головой.
– Лёх, ты как? Живой?
– Нормально, – ответил я. – нога только болит. Чё она бросилась-то на нас, дура?
– Жрать хотела, вот и бросилась. – серьёзно ответил Макс. – Не, ну ты красава! Идти можешь?
– Думаю да. Что с гермой?
– Да, это она! Щель сантиметров десять, дед не соврал на этот раз. Поищите что-нибудь, чем педаль можно зажать. – распорядился Макс и полез в кабину.
Серёга отошёл в сторону к стене, покопался в небольшом завале и поднял что-то увесистое:
– Кирпич подойдёт?
– Да, пойдёт!
Приняв обломанный кирпич, Макс придавил им педаль безопасности.
– Давай, малыш, не подкачай! – обратился он к вагону, похлопав по раме, и повернул рукоятку контроллера и кран машиниста вперёд, приводя таран в движение. Жалобно загудев, вагон натужно пошёл в свой последний разгон, опасно качнувшись в нашу сторону. Макс покинул кресло машиниста и, пробежав по салону до задней двери, мягко спрыгнул на рельсы. Его ноги тут же обдало брызнувшими из-под колёс яркими искрами. Мы завороженно наблюдали за воплощением всё ещё казавшейся безумной идеи Макса. Или, как сказал Фёдоров, маловероятного шанса.
– Ту-дум! Ту-дум!
Всё ярче и ярче становилось полотно гермозатвора, освещаемое приближающейся фарой.
– Ту-дум! Ту-дум!
Всё быстрее щёлкали сбиваемые крышей соляные сталактиты.
– Ту-дум! Ту-дум!
Всё крепче и крепче сжимала Ксюха мою ладонь.
– Ту-дум! Ту-дум!
– Ложись! – вдруг крикнул Серёга и упал плашмя на шпалы, закрыв уши руками. Мы рефлекторно последовали его примеру. А в следующую секунду раздался оглушительный грохот!
По туннелю пронеслась звуковая волна, всколыхнув Ксюхины волосы и взметнув сорокалетнюю бурую пыль в наши лица. Где-то впереди зазвенели на рельсах осколки оставшихся окон.
Первым вскочил на ноги Макс. Тряхнув несколько раз головой и стукнув себя по затылку, он бросил на нас короткий взгляд, пошатываясь, поплёлся в сторону гермодвери. На удивление, свет в вагоне всё ещё горел, хоть и не так ярко, как раньше – большинство потолочных плафонов разбились. Макс остановился на безопасном от вагона расстоянии и, уперев ладони в колени, всматривался в место удара, ожидая, когда немного осядет поднявшаяся пыль.