– Говорят, если напиваться с паршивым настроением, приход от пьянки будет втройне паршивым.
Марк не сразу открыл глаза на прозвучавший над его головой голос, но всё-таки открыл. Его искреннее изумление граничило с поверхностным шоком и лёгким недоверием, будто он смотрел на представшего из ниоткуда то ли призрака, то ли абстрактную галлюцинацию.
– Бог мой, солнце, ты ли это?
Он так и застыл, в принятой до этого позе прибалдевшего кайфолова и с ошалелой на красивых губах лыбой. Подозрительно сощуренные глаза мужчины не спускали пристального взгляда с неестественно спокойной Эльвиры Бабич, наблюдая по ходу, как она вешает на ножку соседнего стула свою увесистую котомку и, как ни в чём ни бывало, усаживается прямо напротив за один общий столик. Как бы она не старалась сейчас выглядеть сверхневозмутимой, контролируя каждый свой шаг, слово и тональность голоса, слишком бледное лицо выдавало её с потрохами, плюс едва заметная скованность в движениях. А то, сколько она вкладывала сил на подавление внутренних эмоций и болезненную реакцию на Гордона, можно было только догадываться.
Но, надо отдать должное, справлялась она весьма недурно, да и не особо тушевалась перед очередным и явно продуманным действием. Положила перед собой руки эдаким деловым жестом непримиримого соперника, сплела пальцы в плотный замок и поддалась чуть вперёд, точь-в-точь, как какой-нибудь следователь из детективного сериала. Ну и, само собой, уставилась в лицо Марка ещё более пристальным, чем у него взглядом, будто хотела насадить глаза мужчины на невидимые шампуры, увы, воображаемого, пока что, орудия пыток.
Гордон приподнял брови в немом вопросе, демонстрируя свою полную готовность к предстоящему разговору, откровению, исповеди или к чему-то там ещё, с чем она таким сенсационным вдруг решила сюда припереться.
– Не ожидал? – что ж, похвально. Говорит на удивление ровным голосом, удерживая изначально выбранную маску ледяного спокойствия на все сто. Единственное, что выдаёт её внутреннее напряжение – едва заметная хрипотца, но Элл это нисколько не смущает. Курсы актёрского мастерства пригодились как нельзя кстати.
Казалось, она даже не стала обдумывать свой следующий жест, когда вдруг разжала пальцы и протянула правую руку над столешницей в сторону Марка. Чисто спонтанное решение. Или желание – напористое и без тормозов. Даже Марк не стал никак на него реагировать, с неподдельным интересом наблюдая, как она отбирает у него его же раскуренную сигарету, как подносит её к своим чувственным губам и делает намеренно долгую затяжку, а потом выдыхает объёмной порцией едкого дыма прямо в его глаза.