— Ромашка? — шепчу, выше натягивая покрывало, так как после всех наших ночных "игр" с Русланом уснула в чем мать родила. — Ты давно проснулась? — чуть двигаюсь вперед, но меня тут же стальным захватом руки на талии двигают обратно к горячему мужскому телу.
— Нет, я только плоснулась, — сияет на кукольном личике довольная улыбка. — А мозно я с тобой и с папоськой буду спать?
Ее невинный вопрос вгоняет меня в краску, и я, кажется, покраснела до самых кончиков волос. Божечки! Мы же абсолютно голые! И ребенок просится к нам в постель. Тысяча чертей!
— А сходи за Бубой, хорошо? — пытаюсь выкроить хотя бы пару минут для того, чтобы элементарно накинуть какую-нибудь вещь на себя.
– Холосо, — кивает довольно девчушка и выбегает из комнаты.
Я тут же молниеносно скидываю руки Руслана с себя и, быстро вскакивая с кровати, поднимаю с пола его рубашку, что вчера так самозабвенно снимала с мужчины. Накидываю на тело и по пути обратно до постели собираю раскинутые по полу вещи, скидывая на кресло.
— Что случилось? — сонный Руслан в недоумении наблюдает за моими манипуляциями, приподнявшись на локтях. — Иди ко мне, — хлопает ладонью по постели.
— Сейчас к тебе твоя принцесса прибежит, — подмигиваю ему и не успеваю залезть под одеяло, как в комнату влетает маленький ураганчик, Роберта.
— Я плинесла Бубу, — запрыгивает на кровать, совершенно не смущаясь, проползает по родителю. — Доблое утло, папуля, — целует в колючую щеку отца Ромашка и хохочет.
— Доброе, малышка, — отвечает дочке, плотнее укутываясь непонятно откуда взявшимся покрывалом.
— Мне Лиса лазлишила спать с вами, — сияет на губах ребенка довольная улыбка.
Роберта укладывается между нами, елозя на кровати, как маленький котенок, пристраиваясь удобней, и обвивает своими ручонками меня за шею. Ловлю на себе довольный взгляд Руслана. А у самой щеки начинают пылать от воспоминаний о том, что было между нами этой ночью. Мужчина находит мою ладошку и крепко сжимает, явно сожалея, что его пригретое у меня под боком местечко отвоевала для себя дочурка.
На часах почти восемь, и хочешь-не хочешь, а работу никто не отменял.
Утро, в частности подъем, выдались сумасшедшие, когда каждый из нас собирался практически бегом, так как оба вроде адекватных, взрослых человека забыли завести будильники.
— Мне надо домой, — с беспокойством смотрю в телефон на пропущенные от мамы звонки и с десяток ее грозных сообщений. Я ведь совсем забыла предупредить ее.
— Мы подвезем, — приглашает сесть в машину Рус, а на заднем сидении уже сидит Ромашка, копошась с ремнями безопасности в детском кресле. — До того места, откуда вчера тебя забрал. Можешь задержаться, никто и слова не скажет, — говорит, устраиваясь на водительском сидении.