Всё получится.
Синие строчки на белом листе... Её гарантия. Её надежда. Последний и единственный шанс.
Всё получится. Я должна жить. Жить, ради него.
Руки, вцепившиеся в парапет, дрожали. Пальцы побелели.
- Страшно? - Забвение стало таким же огромным, как и тогда, в Мейде.
- Нет, - уверенно солгала Вереск и подалась вперёд.
Она летела. Летела, а не падала.
Полёт длился меньше секунды, но дольше вечности, а потом...
Потом был удар. Сильный. Смачный. И её проглотила вода.
Вода, вода, вода... Она была повсюду. Обрушивалась лавиной ядовито-солёных брызг, давила многотонным прессом, связывала, тащила вниз, набивалась в лёгкие, жгла глаза. Сил бороться не осталось. Совсем. Руки и ноги сделались ватными, уши заложило, а в грудь словно вонзили ржавый кинжал и поворачивали, поворачивали снова и снова. Хотелось кричать. Хотелось дышать. Хотелось вырваться из мутно-зелёного плена, но смерть уже назначила свидание. Она ждала, притаившись на самой глубине. Ждала и алчно облизывала холодные синие губы длинным шершавым языком.
Конец. Это конец…
Но жажда жизни сильнее страха. Сильнее боли. И вот он – последний отчаянный рывок. Последний шанс. Осколок призрачной надежды.
Ещё! Ещё немного!
Давай же! Ну!
Истерзанное тело металось в ледяном мареве, разгоняя мириады пузырьков, а мокрая одежда камнем тянула на дно.
Ещё! Ещё чуть-чуть! Совсем чуть-чуть!
Живи! Живи же! Ты должна жить!
Жить, ради него!
В глазах потемнело, и сдерживать дыхание больше не имело смысла: могучая стихия не знала жалости. Сознание провалилось в непроглядную бездну и растворилось в черноте. Пропали звуки. Сквозь толщу сомкнувшейся над головой воды не слышны были ни крики чаек, ни басовитый раскатистый рёв:
- Человек за бортом! Человек за бо-орто-ом!!!
***
Под утро всегда спалось особенно сладко. Даже монотонный писк приборов не раздражал, а наоборот - убаюкивал. И сны снились совершенно удивительные: бескрайнее море, чайки в безоблачном небе, белые паруса, солёный ветер...
Сильные руки, синие глаза, мальчишеская улыбка...
Сигнал. За ним второй. Третий.
Что это? Что это за звук? Зачем он здесь, в этом сказочном, полном чудес, мире?
Прикосновение. Лёгкое. Робкое...
Ох, нет! Не будите меня! Не будите! Я хочу остаться здесь. С ним. Навсегда.
Вера дёрнулась, открыла глаза и... крик застрял в горле, а сердце едва не лопнуло: на неё внимательно смотрел Владимир. Смотрел так, будто проспал всего одну ночь, а не восемнадцать месяцев кряду...
Глава сороковая. Она же - эпилог. А может... и нет...
" - Маленькая дрянь... - Голос шуршал опавшей листвой, полз по стенам, лился с потолка, шипел и обволакивал. - Думаешь, тебе удалось перехитрить меня?