– Хорошо, – ответила она, хотя полной уверенности не чувствовала: комната плыла перед глазами, потолок кружился а к горлу подкатывал ком. Во рту было сухо, точно в пустыне. – Как я сюда попала?
– Гораздо интереснее, как вас угораздило очутиться в заброшенном колодце в миле от замка. – Губы князя скривились в усмешке, но глаза оставались серьёзными. – Ну же, милая сирена. Ничего не хотите поведать? Учтите – номер с потерей памяти не пройдёт: это уже было.
– Я... – Вереск судорожно сглотнула. Она так и не придумала, как лучше выкрутиться. Но заставить себя солгать не сумела, поэтому решила сказать правду. Если князь после этого сочтёт её сумасшедшей... что ж, так тому и бывать. – М-мне кажется, я видела... видела нечто... странное.
– Что именно? – Ладимир резко подался вперёд. – Призрака?
– В-возможно...
– Как он выглядел? – Вереск думала, он рассмеётся, или отпустит пару колких шуток, но подобной реакции никак не ожидала. Ладимир нахмурился пуще прежнего: морщины на высоком лбу теперь напоминали борозды, синие глаза потемнели до черноты, а на скулах заиграли желваки. – Как выглядел этот ваш призрак, Вереск?
– Ну... Это... Это была женщина и... в общем... она... ну... У неё... У неё не было лица.
– Совсем?
– Совсем.
– Мне пора идти. – Князь поднялся, опрокинув колченогий стульчик. Вереск заметила, что у Ладимира подёргивается уголок рта, а кулаки крепко сжаты. Что бы это значило?
Ему что-то известно о безликой девице?
– Я немедленно пришлю к вам лекаря, – бросил он уже у двери. – Отдыхайте и постарайтесь больше не попадать в передряги. Я уже устал вас спасать.
– Простите, что доставила столько хлопот, милорд, – бесцветным голосом промолвила Вереск. Она чувствовала себя опустошенной, как бочка эля после праздника Весны.
– И ещё. – Он замер на пороге. – Если участие в отборе невест претит вам настолько, что вы готовы спрятаться в колодец, можете не ходить. Моё приглашение остаётся в силе, но выбор за вами. Так что решайте, милая сирена.
Глава четырнадцатая
Милда смотрела на неё, как на умалишённую. Старческий лоб сморщился, точно сушеная слива, седые брови поползли вверх.
– Как по мне, вы просто глупы. – Она никогда не добавляла «миледи», если поблизости не наблюдалось Ладимира. А тут, на кухне, среди кастрюль, жбанов, разделочных столов и гирлянд разнообразной снеди, князь вообще никогда не появлялся.
– Вы вправе думать, как считаете нужным, – парировала Вереск, завязывая накрахмаленный передник. Невзрачное платье служанки сидело как влитое и казалось гораздо удобнее розового наряда из шёлка и парчи.