— Сейчас! Только расскажу вам еще одну новость!
— Прямо бюро информации! — рассмеялся Сергей Захарович.
— Знаете, кого я встретила? Ни за что не угадаете! Ну, ладно, не будут тебя мучить, Татка…
— Я и не мучаюсь.
Кирилл с удовольствием смотрел на этих двух сестер, таких разных и в то же время чем-то похожих друг на друга. Чистотой? Непосредственностью? Да, пожалуй…
— Товарищи! Слушайте! — Нелла выдержала паузу. — Иду я мимо «Метрополя». Вдруг с шиком подкатывает машина. И что бы вы думали? Из нее выходит Борис с такой красавицей, что я просто обалдела! Борька смотрит на нее безумно влюбленными глазами и даже не замечает меня…
— Ты посмотришь, наконец, вскипел ли чайник? — резко оборвала ее Капитолина Дмитриевна.
«Почему она рассердилась? — подумал Кирилл. — Наташа покраснела… Почему?»
Наташа взглянула на Кирилла. Как глупо получилось! Бог знает, что может подумать. Надо объяснить.
— Маме очень хотелось, чтоб я вышла замуж за Бориса Ракитина. Это решили наши родители, когда мы были еще детьми. И вдруг я нарушила их планы.
— Очень рада, что Боря так быстро тебя забыл. — Судя по тону, Капитолина Дмитриевна совсем не была этому рада. — Зачем мальчику зря страдать.
— Вот уж кто вряд ли умеет страдать, — возразил Сергей Захарович. — А впрочем, я тоже рад за него.
— Все довольны, все смеются! — весело сказала Нелла. — А чайник тем временем вскипел. Садитесь к столу!
* * *
Наконец-то Марго разрешила ему прийти! Борис так долго просил об этом, а она все отказывала. Предпочитала встречаться в кафе, в ресторанах, на матчах. Почему? Неужели она так плохо живет? Борис живо представил себе Марго в унылой, неуютной комнате. Убогая обстановка, голые стены, давно требующие ремонта…
Пока лифт поднимал его на седьмой этаж, воображение разыгрывалось все сильнее. Наверно поэтому он так резко нажал кнопку звонка.
Дверь открыла Марго.
— Вы? Я думала — телеграмма. Так звонят только почтальоны.
— Простите…
— Простила. Входите.
Борис переступил порог ее комнаты и остановился. Светлая современная мебель. Над диваном отлично выполненный пастелью портрет Марго. Стена напротив занята полками с книгами. А в простенке между окон… Что это? Неужели?.. «Да, конечно, ранний Пикассо!» — безошибочно определил Борис. Вздрогнул, услышав голос Марго:
— Что же вы? Садитесь. Наливайте себе коньяк. Мне сухое. Почему у вас такой растерянный вид?
Борис пробормотал что-то нечленораздельное.
Марго опустилась в кресло. Чуть посмеиваясь, подняла бокал:
— Салют!
— Вы любите Ремарка?
— Люблю.
Ясно. Вот откуда у нее это словечко — салют.