– Так вот. Этот служебный роман закончился. Я ничего ей не обещал и думал, что ее все устраивает. Но нет, я ошибся. Как сильно, я понял только сейчас. Я перестал с ней встречаться, так сказать, не по рабочим вопросам. Но она осталась работать, как и раньше. Почти десять лет она работала на меня. И у меня не было причин ее увольнять. А зря. Я смертельно ее обидел, и она решила мне отомстить. У меня много врагов, оставалось лишь выбрать, кому из них дороже продать информацию. Когда я свел одно с другим, я позвонил начальнику службы безопасности, и он начал проверку. Все вскрылось. Я дурак и слепец. Теперь мне понятно, что произошло, и я принял меры. Она не стала упираться и во всем созналась, когда к ней пришла служба безопасности.
– И что с ней будет? – со страхом в голосе спрашиваю я.
– Я пока не решил. Главное, что она теперь мне больше не навредит. А сажать ее в тюрьму я не хочу. Что вообще у вас, женщин, в голове происходит? Я платил ей кучу денег, помогал и просил лишь одного – преданности и хорошо делать свое дело. А она из-за ерунды, из-за нелепых обидок сдала меня с потрохами моим врагам. Это чудо, что они не успели отобрать мой бизнес, пока я не понял, что происходит.
Мне было очень неприятно все это слушать. Как так, мой любимый мужчина считает нормой иметь любовницу на работе? Рассказывать мне, как она его предала за то, что он ее бросил? Я не хочу все это слушать.
– Я извиняюсь, но объясни мне, как так получилось, что ты любил жену и изменял ей? У меня разрыв мозга от этого знания.
– Оль, ты собираешься меня за это бросить?
– Нет, но мне очень хочется понять. Объясни мне.
– Что ты хочешь от меня услышать? В моей семейной жизни бывало всякое, как и у всех, в общем-то. После пятидесяти вообще происходит смена ценностей. Дети выросли и уехали. Мы остались одни, и это внесло изменение в наши отношения. Мы не ругались. Просто вышли на параллельные курсы. Она занялась своим фондом и увеличила его размер в разы за три года. Она хотела идти в политику, чтоб было больше ресурсов для помощи детям. Ездила с благотворительными концертами по всему миру и собирала деньги для своего фонда. Я знаю, для чего она это делала, и знаю всех тех детишек, которым она помогала. Но я месяцами ее не видел. Мы встречались дома вечером, разговаривали, и каждый уходил в свою жизнь. Она впервые стала свободной. Запустила наших детей в самостоятельную жизнь и смогла заняться тем, что считала своей миссией. Я бесконечно уважал ее за это. И любил. Я стал строить для нее огромный дом, чтоб она могла меньше ездить и перенести часть мероприятий к нам в дом.