Пластырь для души - Валентина Сегида

Пластырь для души

Ольга остается в 35 лет без мужа, дома и работы, разбитое сердце и горечь предательства, а также отсутствие средств к существованию толкают начать жизнь с чистого листа. Соприкосновение с тайной старого дома и встреча с его новым хозяином Валерой позволят Ольге по-другому взглянуть на прожитую жизнь. Она узнала, что даже в годы по-настоящему тяжелых испытаний, когда под угрозой была сама жизнь, люди боролись за свое счастье и крепко держали в руках нить судьбы.

Читать Пластырь для души (Сегида) полностью

Пролог

Лето 1950 г. Где-то под Красноярском

Утро. Светает. Сквозь щель в брезенте я вижу, как в кромешной мгле начинают появляться светлые тона. Машина в очередной раз подпрыгивает на кочке. Мне не страшно. Я сижу в кузове грузовика, забитого мешками со шкурами. Тут же ящики с ягодами и грибами. Чуть подальше кучей навалены вперемешку корзины из бересты, лапти и всевозможные изделия. Все то, что лагерные люди могут соорудить на продажу.

Я понимаю, что́ я делаю и зачем. Просто у меня нет другого выхода. Я бегу из лагеря и надеюсь, что меня не поймают. По моим расчетам, машина будет ехать еще три часа, а потом остановится у переправы. В этот момент мне нужно будет вылезти из машины и спрятаться в лесу. А потом идти вдоль берега несколько дней вниз по течению Енисея и ждать удобного момента, чтоб залезть на плот. Карл сказал, что там есть специальное место, где легче всего это сделать. Он узнал у местных. О, мой друг, как же мне жаль было расставаться с тобой. Как бы сложилась наша жизнь при других обстоятельствах? Я не знаю, но сейчас ты убедил меня, что бежать – единственный выход.

Я провела в лагере почти три года, и мне оставалось еще семь. Я не собиралась бежать, я хотела выжить и вернуться в Ленинград. У меня есть цель, я должна найти своего сына. Эта цель и ведет меня сейчас. Дает сил и добавляет веры. А еще – я бы просто умерла, если бы осталась. А тут хоть какой-то шанс. Мало кому удается бежать из этого места, пусть так, но я попробую. Я верю, Бог меня не оставит.

У меня с собой небольшой привязанный к поясу мешок, в котором лежит мой дневник, сменное платье и немного еды. Ее я собирала две недели, урезав свой рацион как могла. Банку тушенки и кусок сала дал мне Карл, когда мы прощались. Он не мог бежать со мной, хоть и очень хотел. Еще он дал мне самодельный нож, бинт и несколько таблеток пенициллина. А потом отстегнул свои часы на цепочке и положил мне в руку.

– Продай их на станции, и тебе хватит на дорогу до Ленинграда. А там ты знаешь, к кому обратиться за документами и что сказать.

– Да я все запомнила, спасибо. Угол Гороховой и Фонтанки, подворотня, направо, потом три ступеньки вниз. Дверь с решеткой. Постучать три раза. Я все помню. Спасибо большое, Карл.

Обнимая меня на прощание, он не мог сдержать слез. Его большие карие глаза за поцарапанными стеклами очков выглядели особенно беззащитными. Потом приступ кашля отвлек его. Он сплюнул кровавый сгусток себе под ноги, протер губы куском марли и продолжил:

– Так, запомни, как только машина остановится, у тебя будет не больше пяти минут, чтоб выбраться и спрятаться у дороги. Потом, не дожидаясь темноты, постарайся уйти как можно дальше. Там по лесу ходят военные с собаками. Поэтому беги как можно дальше и как можно тише. И молись. Через десять километров лес станет совсем непроходимый, тогда спускайся к реке и иди берегом. Там высокая трава. Смотри плывущие баржи, как только заметишь, сразу прячься. В тридцати километрах от переправы есть крутой заворот, тебе нужно не пропустить его по лесу. Там единственное узкое место, где сбитая древесина проходит рядом с берегом. Тебе нужно выбрать самый большой плот и залезть на него. Дальше река становится шире, течение падает. Ты будешь дрейфовать на нем неделю. Потом начнут попадаться острова, значит, скоро станция и пора думать, как выбраться на берег. Если ты доберешься до станции, то считай спасена. Там, в общем-то, сама разберешься. Главное – не попадайся собакам.