Я сидела на скамейке и вглядывалась в серую гладь воды, а потом у меня родилась идея, и я поспешила обратно в Сонину комнату. Там я нашла альбом и цветные карандаши. И стала рисовать. Виды будущей комнаты из моей головы переходили на бумагу. Пространственные наброски простым карандашом оживали на белом листе. Потом я добавляла цвета.
Сонина комната была неправильной вытянутой формы. Заканчивалась она пятиугольным эркером с высокими узкими окнами по каждой грани. По одной из длинных стен было еще два окна. Это была угловая комната. Из окон открывался прекрасный вид на лес. Где-то там, среди сосен, можно было разглядеть проблески воды. Вся комната около сорока метров, четверть из них приходилась на эркер. В комнате было много естественного света.
У меня родилась идея отделить пространство эркера прозрачной органзой, переходящей в занавески. Пустить хрустальные нити поверх полотна, чтоб лучи солнца преломлялись через камень и рождали яркие блики. Сделать это пространство местом для игр. Я рисовала широкий единый подоконник по всем окнам эркера, потом к нему снизу нарисовались ящички и шкафчики для игрушек. Это непременно должен быть массив дуба какого-нибудь коньячного не темного оттенка. Сама собой сверху появилась хрустальная люстра из таких же раскосых нитей, как на шторах. На пол лег зеленый ворсистый коврик неправильной формы.
Потом я рисовала виды основной части комнаты. Лишь только когда листы в альбоме закончились, я остановилась. Поискала еще один, но не нашла. За окном начинало темнеть, я посмотрела на часы и поняла, что уже десять часов вечера. Этого я не ожидала. Почему нет Сони? Ей пора бы ложиться спать. На телефоне было шесть пропущенных вызовов. Неужели я их все не слышала? Проверила – звук есть. Как в подтверждение этого телефон зазвонил опять. Машка так просто не отступала.
– Але, ты куда пропала? Олег сказал, что ты еще днем уехала по строительным магазинам. Я уже волноваться начала, вдруг ты там с моста прыгнула? Меня мама твоя тогда убьет.
– Не волнуйся, я заработалась, не заметила, как время пролетело. Сейчас пойду собираться. Не жди меня, ложись спать, – ответила я и повесила трубку. Все пропущенные звонки были от Машки.
Я собрала свои рисунки, положила на место карандаши. Завтра привезу свои карандаши. Интересно, где они? И вообще, где мои кисти, краски? Я забирала их от мамы, когда переехала жить к Игорю. Еще какое-то время я рисовала. Мы долго жили с его мамой. Потом мы договорились продать эту квартиру и купить маме новую в ипотеку, а она разрешила нам строить дом на своем дачном участке под Гатчиной. Тогда Игорь уже встал на ноги и мог начать строительство. Их дача оказалась лучшим из того, что мы смотрели. Близко от города, почти двадцать соток – совсем недавно мы купили соседний участок. Продав мамину квартиру, мы переехали жить на съем на время строительства, куда же я отвезла свой художественный чемоданчик?