Я молчала. И чувствовала, как бабочки в моем животе замахали своими крыльями. Как в песнях поют. Ноги подкосились, и я стала падать в море романтических фантазий. Вот так судьба дает мне знак, что я на верном пути. Валерий Петрович нравился мне все больше, а пугал все меньше. Валера… То ли хмель говорил во мне, то ли здравый смысл покинул меня навсегда.
А дальше он молча наблюдал, как я наливаю нам кофе в большие кружки. Как дрожащими руками намазываю сыр на хлебцы. Кружечек огурца сверху. Чищу яйца и режу на две половинки и дополняю ими свой бутерброд. Когда я закончила и на тарелке лежало шесть таких конструкций, в центр я положила последнюю мамину котлету.
– Вот. Угощайся, – сказала я и подвинула к нему тарелку.
Он громко засмеялся.
– Интересный натюрморт. Спасибо. Вареное яйцо для меня пахнет детством, детским садиком. А нормального хлеба нет? – спросил он с надеждой в голосе и надкусил первый бутерброд.
А потом в течение минуты он съел все. Два жадных укуса – и нет бутерброда, лишь крошки от хлебцев падают в разные стороны. Только сейчас я поняла, какой он голодный и ему явно мало того, что у меня было. Я нарезала яблоко, на этом моя еда закончилась.
Этот дом, близость мужчины и явный перебор по градусам дали волю моей фантазии, как здорово будет дальше развиваться моя жизнь. Быть может, у нас будет роман? На этой мысли я подскочила: какой роман? Тогда работа-мечта накроется медным тазом. Нельзя смешивать. Сейчас работа мне явно дороже. Так, все, никаких романов. Соберись, тряпка.
– Спасибо, было очень вкусно, – вывел меня из размышлений его голос, – только мало. – Достал телефон из кармана и начал кому-то звонить.
Через пятнадцать минут на этом же столе была куча еды. Валера доставал контейнеры с едой из огромного пакета, который ему принес охранник. Зоины шедевры кулинарии пахли умопомрачительно, едва крышка контейнера отлетала в сторону. Его звериный аппетит передался и мне. Мы по очереди вилками доставали куски холодных голубцов. Потом мы съели рыбный салат. Закусывали все это малосольными огурчиками, приготовленными по фирменному Зоиному рецепту. Боже, как было вкусно. Пища богов, не иначе.
Алкоголь и еда заметно расслабляют его. Движения перестали быть такими резкими. А голос стал мягче. Он рассказывал какие-то истории из своего детства. Расспрашивал меня. И как-то совершенно незаметно мы сблизились. Вопросы стали все более откровенные, а ответы – честные. Я рассказа ему про свой развод. Про детство. Я рассказывала ему о том, чего до этого никому не говорила. Наверняка я пожалею об этом потом. Слишком много моего сокровенного он теперь знает. Потом. Не сейчас. В очередной раз проговорив то, что еще неделю назад причиняло мне адскую боль, я осознала, насколько неважным это кажется сейчас. Я испытала облегчение. Как будто сбросила большой груз с плеч.