Тут же подхватив ее интерес, мужчина пустился в объяснения:
– О, много чем, мисс Пирс, всего и не перечислишь, но у меня есть одна большая страсть, из-за которой в узких кругах я известен, как «коллекционер».
После этих слов в голове у девушки стало проясняться. Порывшись в памяти, она вспомнила, что Дойл представлялся торговцем антиквариатом и решила, что это, наверняка, как-то связано.
– И что же вы коллекционируете?
Мужчина расплылся в довольной улыбке.
– Прекрасное. Я, знаете ли, прирожденный охотник по природе своей и цель моих поисков – исключительно красивые и ценные вещи. У меня есть весьма редкие экземпляры, которые достались нелегко, но они того стоили, – с гордостью произнес мужчина.
Он подмигнул девушке, как бы намекая на что-то, чего она, к сожалению, уловить пока не могла. У нее появилось стойкое ощущение от игры в кошки-мышки, он намеренно ходил вокруг, да около, игнорируя ее наводящие вопросы и говоря загадками, будто испытывая ее терпение и Люси не выдержала, спросив напрямик:
– Зачем вы пригласили меня, мистер Эшмор?
Морщины вокруг его глаз немного разгладились.
– Поговорить, мисс Пирс. Всего лишь поговорить. В моем возрасте мужчины любят коротать время за общением с прекрасным полом. Вы не возражаете?
– В своем письме вы написали, что я найду здесь ответы на свои вопросы…
– Всему свое время, – он вежливо предложил ей руку, и она приняла ее, обхватив его за локоть. – Пойдемте ужинать.
Опираясь на трость, мужчина, не торопясь, повел ее в другое помещение сквозь высокие арки, поддерживаемые колоннами с резными узорами на верхушках. Сначала они оказались в музыкальной комнате, в которой кроме диванов, кресел и огромного цветочного ковра на полу еще располагалось пианино. Обратив на него внимание, Люси заинтригованно спросила:
– Вы играете?
– Нет, но когда-то им часто пользовались. Честно говоря, я давненько не слышал его звуков, – в его словах Люси впервые заметила искреннюю грусть. Невостребованный инструмент в углу комнаты выглядел одиноким и никому не нужным, но хозяину он, видимо, был дорог, как память о чем-то важном.
Когда через смежную дверь они вышли к столовой, девушка сразу оценила ее масштабы. Длинный стол, сервированный только на двух человек, на самом деле по количеству стульев мог вместить в себя восемнадцать. Функцию окон в помещении выполняли несколько огромных сдвоенных стеклянных дверей, ведущих в парк, они источали большое количество естественного света с улицы, который заполнял всё вокруг и в дневное время здесь должно было быть очень светло. Но сейчас уже смеркалось и на улице было гораздо темнее, чем внутри дома с зажженными хрустальными люстрами.