‒ А теперь?
‒ Теперь я в порядке. Ты никогда полностью не избавишься от кошмаров и случайных воспоминаний, но этого и следует ожидать, видя и делая то дерьмо, которое мы сделали там.
Он ставит большой внедорожник на парковочное место за дверью, выходит и поворачивается, чтобы открыть дверцу для меня.
‒ Когда я сказал, что не имел никаких эмоциональных привязанностей, то немного соврал. Я был привязан, в некотором роде, из-за того, как Линна все закончила. Мне не легко доверять кому-то. Но не это было причиной, почему я не хотел ничего долгосрочного с Билли. С доверием к ней было все в порядке, я просто не чувствовал себя достаточно сильным, чтобы двигаться вместе или строить планы, и, полагаю, именно этого она хотела. Я был не против просто встречаться, веселиться, проводить ночь то тут, то там.
Он открывает переднюю дверь дома, отключает сигнализацию и закрывает дверь за нами. В этот момент его собака Коко ‒ массивный лабрадор шоколадного цвета ‒ сходит с ума, лая как заводная.
‒ Сейчас я выпущу Коко, ладно? Готова?
Я киваю и делаю вдох, усмехаясь в ожидании.
‒ Кажется, более готовой я не буду.
Он идет по короткому коридору и открывает дверь спальни. Звук когтей, царапающих древесину, сопровождается громким эхом ласкового восторженного лая, а затем, наконец, на меня несется коричневое пятно размером с медведя. Однако я готова к удару, и лапки Коко размером с блюдце приземляются на мои плечи, ее язык врезается в меня, зарывается мне в нос и пытается добраться до моего языка. Я прикрываю лицо, чтобы избежать ее облизываний, но она следует за мной, наклоняясь, чтобы лизать, лизать и лизать, пока, наконец, мне не приходится оттолкнуть ее. Она вскакивает и фактически обнимает меня, ее лапы скользят по моему плечу, нос увлажняет мое ухо. Я не могу удержаться от смеха и радости от такого бурного приема.
Радость привязанности счастливой собаки ‒ как бальзам на измученную душу, решаю я.
Логан хлопает себя по бедру.
‒ Коко! Хочешь на улицу?
Это привлекает внимание собаки, и она один раз коротко и резко лает и перебегает через дом к задней двери. Он выпускает ее, смотрит, как собака занимается своими делами, а затем позволяет ей вернуться. Она ложится на пол посреди кухни возле плиты, наблюдая за нами своими большими карими глазами.
Логан смотрит на меня.
‒ Хочешь есть? У меня осталось немного шаурмы и половина пиццы.
Он открывает ящик островка в центре кухни, и достает стопку различных меню на вынос.
‒ Или можно заказать еду. Как хочешь.
‒ Что такое шаурма? ‒ спрашиваю я.
‒ Еда среднего востока. Чесночный соус, курица, рис. Потрясающе.