— А я думал, здесь пьют только виски, — удивился Барри.
— Мне сегодня идти обратно в болота, а я не хочу спьяну зайти в трясину. Так уже, наверное, человек сорок погибло.
— Святая правда, — заметил Гаррисон.
Официантка почти швырнула на стол чашку с чаем, и встала, уставившись на Коухилла.
— Деньги, — сказала она.
— Марта, запиши на мой счёт, — ответил Трент, прихлёбывая из чашки. По желудку растеклось блаженное тепло.
— В долг я тебе больше не запишу, имей в виду. Либо плати сейчас, либо пойдёшь колоть дрова.
Трент достал из кармана монетку и молча подал ей.
— Всегда бы так, — проворчала официантка, уходя к другому столику.
Барри раскрыл глаза от удивления.
— Неужели с деньгами не везёт?
— Лично я считаю, что мне пока повезло больше всех, — ответил Коухилл. — Голова на месте, руки-ноги на месте, на каждой по пять пальцев.
Барри разочарованно покачал головой.
— Лучше бы ты оставался в Оуксфилде, парень, — хрипло рассмеялся Гаррисон. — Лёгкой наживы здесь не бывает. Сенат просто рассказывает сказки, чтобы восторженные дурачки типа тебя скорее бежали добывать для них руду. Ты в курсе, что из каждого призыва в конце концов выживают только два-три человека? А уж тех, кто вернулся в Фолк богатым, как Джексон, например, можно по пальцам одной руки пересчитать.
— Кажется, так можно вообще всех, кто вернулся в Фолк, пересчитать. И даже место останется. Вот и думай, новичок, — сказал Трент и принялся за чай.
— Сдаётся мне, что вы просто неудачники, — сказал Барри. — Может и вам когда-нибудь повезёт, но вряд ли.
В салуне повисла звенящая тишина.
— Следи за словами, юноша, — произнёс Гаррисон. В руке у него словно из ниоткуда возник револьвер.
Трент с противным хлюпаньем выпил чай и сказал:
— Посмотрим, как повезёт тебе в твой первый выход, Барри Уайт из Оуксфилда.
Дождь стекал по полям шляпы непрерывными струями, и грязная болотная жижа хватала за ноги цепко, как голодный аллигатор. Трент шёл, закутавшись в брезентовый плащ, и выхватывал взглядом всё, что происходило вокруг.
Вот мимо проплыла змея, совсем рядом с его ногой. Трент замер, пока змея не уплыла подальше — всего один укус мог бы лишить его жизни. Кто-то в лесной чаще спугнул птиц, и они взмыли в небеса, оглашая всю округу резкими противными криками. Из-за деревьев слышался низкий гул — трупные мухи нашли себе новую добычу, с той стороны несло мертвечиной.
Нервы, как обычно в болотах, натягивались струной, готовой лопнуть в любой момент. Каждый шорох заставлял насторожиться, и каждый шаг мог стать последним. Но все эти опасности с лихвой окупались, когда удавалось найти хоть немного руды.