– Кому интересно, те и все двадцать один прослушают, – я нахально закинула в рот ягодку.
– Двадцать один? – послышались шепотки со всех сторон.
– Я думал, девятнадцать? – Бореальд заинтересованно на меня посмотрел.
– Еще титулы отца и матери, – пожала плечами я.
– Про их регалии я еще не слышал, – в глазах герцога опять мелькнул интерес.
– Эти воспоминания не для праздничного пира, – я обворожительно улыбнулась.
– Тогда с удовольствием послушаю эту историю завтра, – Бореальд отсалютовал мне бокалом.
В тишине мы продолжали трапезничать, но в зале уже не звучал смех мужской толпы, а девушки из прислуги постепенно исчезли, оставляя меня единственной представительницей прекрасного пола.
В такой атмосфере и закончился праздничный ужин. Гости постепенно расходились. Кто жил поближе, те сразу разъезжались по собственным домам. Так продолжалось почти до полуночи, пока последние из мужчин не покинули настежь распахнутые двери.
– Ты зачем это устроила? – голубые глаза ярко блеснули с другого конца стола.
– Что ты, – я прикрылась стаканом. – Ни в коем случае не пыталась испортить празднование по поводу вашего возвращения.
– Ты его и не портила, а самым наглым образом сорвала, – зло рыкнул герцог на меня.
– Позволь узнать, каким образом? – я приподняла бровь.
– Еще скажи, что не специально выбрала непристойное платье? – скопировал он мой жест.
– Хотела, как лучше, – я помотала головой. – Все мои мужья просто обожали это платье.
– Я не твой муж, – Бореальд с раздражением осмотрел меня.
– А это мы еще посмотрим, – поднявшись, я гордо выпрямила спину и собралась выйти из зала. – Ты мой заказ!
Тишина меня напрягала, тут не было слышно ни пения птиц, ни голосов слуг или шума прибоя. Словно сам замок погружался в многоликую тишину. Здесь не нашлось ничего примечательного, словно сам Север не позволял мне расслабиться, навевая далекие воспоминания о тех временах, когда я страдала и переживала от невозможности изменить хоть что-то в своей жизни.
Я и не знала, о какой жути можно вспомнить, просто оказавшись в темноте и тишине холодного безликого замка. Но стоило только взглянуть в темноту, как страхи возвращались и мучили многоярусными падениями в глубины воспоминаний.
– Доброе утро, леди Евангелина, – его светлость приблизился ко мне.
– Доброе утро, лорд Бореальд, – чинно кивнула в ответ.
– Как ваше самочувствие? – он присел около меня.
– Все замечательно, – я потягивала чай из тонкой чашки.
– Как вам спалось в первую ночь? – не унимался герцог.
– Восхитительно, – я упорно не понимала, к чему этот допрос с пристрастием.