Совсем юные, они только начали познавать мир плотской любви, ещё не ушло стеснение от прикосновений пальцев к запретным местам, ещё казалось дерзостью слишком долго держать руку на груди подруги, а потом медленно опускать её вниз… Но поцелуи, то нежные, то исступлённо страстные, длились и длились, воспалённый мозг отказывался соображать и уже не контролировал дыхание, тело, руки. Мужские руки не оставили без внимания ничего на её ждущем ласки теле, снова и снова касаясь потаённых мест бесчисленными способами прикосновений… Длись, сладкая мука! Всё исчезло вокруг, лишь стучали сумасшедшие сердца, встраиваясь в вечный, как сама вселенная, ритм движений двух соединённых любовью тел… Страсть прорвалась в них одновременно, сжала болью виски, опустошила, лишила сил, оставив о себе воспоминание лишь в дрожи сплетённых тел. Или это дрожит сама земля, вторя их любви?
Город просыпался. С разноголосьем машин, с курлыканьем голубей за светлеющим окном начинался новый день. Сквозь цветастые шторы на деревянный пол легла бледная полоска зари. Анвар притащил в постель огромную кружку горячего чая, и это было верное дополнение к магии раннего утра. Обжигаясь, они пили крепкий чай, передавая кружку друг другу, и жевали шоколадные пряники, вкус которых Ольга будет помнить всю жизнь. Закончилась их ночь, сладкая и горькая одновременно; мелькнувшая, как миг, короткая ночь, полная нежности и отчаяния.
* * *
На следующий день, вернувшись с занятий, Ольга сразу помчалась на кухню, где Аннушка гремела посудой, самозабвенно, с полным погружением в процесс, готовя ужин.
– Мне звонили?
– Во-первых, здравствуй, Олюшка, во-вторых, ты что ж, так рано?
– Древнерусскую литературу загнула, недоступна она моему пониманию. Так звонили?
– Ты начала пропускать занятия? Ни к чему хорошему…
– Аннушка, ответь, наконец!
Ольга злилась. Она мчалась, как угорелая, чтоб побыстрей узнать новости об Анваре, и некстати начавшийся воспитательный процесс ей совсем ни к чему. Аннушка бывает такой занудой!
– Да звонил, звонил твой хахаль! Вежливый такой, не то что некоторые! И голос приятный.
– Так что он сказал этим приятным голосом? – чуть не по слогам, ледяным тоном произнесла Ольга.
– Сказал, что напишет. А пока улетает в свой Ташкент, – она растерянно взглянула на девушку. – Сказал, что ночью.
– Улетает? Так сразу? – Ольга без сил опустилась на стул.
И тут же слёзы подступили к горлу. В её жизни произошло то, что никогда не должно было случиться. Влюблённая, она осталась без любимого, а это невозможно. Да Ольга просто умрёт! У неё не получится жить дальше, она не сумеет, нет.