— Винс… ты… ты что-то…
— Нет, — Винсент быстро улыбнулся родственнице и, глубоко вздохнув, провел ладонью по лицу, — Я помню только то, что мы видели в памяти Рене Ламберта, но не больше. Не знаю, смогу ли я когда вернуть воспоминания, отобранные у меня Рейниром… Боюсь, вернуть их мог только он, но кое-кто позаботился, чтобы у него такой возможности не было.
— А теперь ты мирно болтаешь с этим кое-кем, весело обсуждая произошедший бой, — подхватил виконт, упирая одну руку в бок, — За это, кстати, тебя тоже должна мучить совесть. И, если Луи ты не позволяешь с ней общаться, то я к ней имею самое непосредственное отношение и готов сделать серьезное внушение вам обоим! Тебе и совести.
— Роман, подожди, — девушка, которую слова хранителя памяти внезапно натолкнули на несколько иные вопросы, связанные в большей степени с тем, что происходило непосредственно в этот момент, нахмурилась, — А где Ричард? Я не видела его с тех самых пор, как мы садились на фрегат…
Три пары глаз с явным недоумением воззрились на нее.
— Где же ему быть, если наш капитан пообещал предоставить дяде песику комфортабельную камеру у себя в трюме? — Людовик удивленно пожал плечами и, указав взглядом на Чарли, добавил, — Он не нарушает своих обещаний. Рик в трюме, заперт в клетке для людей, чтобы не путался под ногами.
— Да, спорить с пиратами и кричать, что не желает покоиться в трюме, как крыса, он не стал, — подхватил Роман, — Хотя, должен признать, мне кажется, что дядя лукавит… В конце концов, все мы знаем о его прекрасных способностях изменять свой облик, наверняка он мог бы при случае стать какой-нибудь маленькой рыбкой или, там, пингвином, и ускользнуть!
— Как знать, — Татьяна закусила губу. Взгляд ее был прикован к Чарли, замершему на капитанском мостике с гордо приподнятым подбородком, глядящему вдаль. Невооруженным взглядом было видно, что капитан до сих пор зол.
— Кстати, Винс, если ты уверяешь, что все делал с исключительно благими намерениями, то о чем ты так мирно болтал с Чесом? — ввинтился в ее сознание звонкий голос виконта, и девушка, невольно отвлекшись, выжидательно воззрилась на хранителя памяти. Вопрос был верным и волновал, пожалуй, всех и каждого из их небольшой компании, ответ на него должен был стать действительно важным, и пропускать его Татьяне не хотелось.
Впрочем, мужчина ограничился лишь тем, что небрежно махнул рукой.
— А, так… Ни о чем конкретном. Я пытался понять, помнит ли он что-нибудь о том мире, и если помнит, то что именно, но, увы… — он вздохнул, — Либо рыжий очень неплохо притворяется, либо же он и в самом деле ничего не помнит и не знает о том, что было. В любом случае, нам он не помощник — он предан Чарли, как это ни странно, готов за него и в огонь, и в воду. Утверждает, что капитана знает очень давно, очень ценит и уважает его и, говоря откровенно, оснований не верить ему у меня нет — все его действия, все его поведение подтверждает искренность этого рыжика.