Шаги с той стороны, такие уверенные, так гулко разносящиеся под сводом каменного склепа, затихли — вероятно, Чарли все-таки добрался до своих противников.
Так оно и было.
Пират, выйдя из леса, остановился, окидывая долгим насмешливым взглядом своего перепуганного экс-противника, хмурого мага, и оборотня с его хранителем памяти, обоих несколько потрепанных после схватки и совершенно не знающих, что предпринять.
— Так значит, ты… — он указал острием шпаги на мигом сильнее вжавшегося в дерево Андре, — Его отродье, — кончик шпаги сместился, указывая теперь на мастера, — Не соврал, значит, крича, что сынок великого мага… Помчался к папочке, жаловаться на злого пирата? — на губах Бешенного сверкнула ослепительная, жестокая улыбка, и Альберт, почуяв за ней несомненную угрозу, решительно шагнул вперед.
— Чарли… — задумчиво, довольно насмешливо вымолвил он, — Пират Чарли… Бешенный.
— Великий мастер, ежа тебе в кишки, — молодой человек широко ухмыльнулся и, прижав к груди правую руку, в которой обнаружился крепко сжатый револьвер, немного склонился, изображая поклон, — Весьма польщен участием в этой чертовой стычке.
Альберт тихонько вздохнул и, коснувшись двумя пальцами виска, скользнул ими же по переносице, потирая ее, словно у него вдруг заболела голова.
— Увы, в каждом мире есть свои недостатки. Даже мой мир оказался не идеален — в нем отец не сумел привить тебе хороших манер, вместо них ты познал грубость пиратов. Грубость и жестокость вместо доброты и снисхождения… Слухи врут, Чарли, или ты действительно изъявил желание остаться пиратом?
— Не изъяви я его, меня бы здесь не было, — Бешенный легко пожал плечами и, ухмыльнувшись, обратил вновь взгляд на Андре, — И твой щенок бы не пострадал, не полезь он на рожон… Все в мире связано, мастер, все следует из чего-то. Каждое действие имеет причину и следствие и, признаюсь, мне даже любопытно, что произойдет теперь! — голубые глаза чуть сузились, и Чарли внезапно вскинул револьвер, направляя его на мага, — Где мои сухопутные друзья, ты, коронованная крыса?! Если ты что-то сделал с ними, клянусь, ты будешь молить меня о рее!
— Я не терплю хамства, — в голосе мастера зазвенела сталь. Он медленно поднял левую руку открытой ладонью вверх и, чуть сжав пальцы, будто держа что-то, немного приподнял подбородок.
— И не люблю, когда вредят моим родным, — продолжал он медленно, размеренно, без особенной угрозы, но Чарли вдруг побледнел. Что-то происходило с ним, Альберт что-то делал, но что — пират понять не мог.
— Мне жаль твоего отца, Чарли, он любит тебя, — задумчиво говорил маг, словно что-то покачивая в руке, — Но всегда приходится чем-то жертвовать и что-то терять. Ты хотел лишить меня сына, но так случилось, что сына потеряет твой отец, — он медленно сжал пальцы сильнее.