— Постараюсь заменить его мудрые наставления своими, — хмыкнул Винсент, — Взрослого авторитета вам тут, я погляжу, остро не хватает — это же надо, с контрабандистом связались! Да, кстати. Куда вы, собственно, планировали добраться на этом корабле?
— К отцу, — буркнула Татьяна и, тяжело вздохнув, сама воззрилась на хмурого, как осеннее небо, Ричарда, — Мы небезосновательно полагаем, что он держит Эрика в плену.
— Интрига закручивается, — мужчина в раздумье покусал губу, затем глубоко вздохнул и уверенно кивнул, — Ладно. С корабля нам в любом случае уже никуда не деться, так что давайте-ка присядем куда-нибудь, хоть даже и на палубу, и обсудим все происходящее. Мне чрезвычайно любопытно узнать, что же вы успели натворить в этом мире и как вообще все ухитрились встретиться.
— Это все Татьяна и ее редкостное везение, — мигом наябедничал Людовик. Роман, как человек не сведущий в их приключениях, пока был принужден отмалчиваться, чем казался очень недоволен. Винсент, медленно переведя взгляд с него, с человека, от которого привык постоянно слышать шутки, на младшего из двух остряков, тихонько вздохнул и, окинув палубу красноречивым взором, присел на кнехт, вокруг которого был аккуратно свернут швартов. Лицо его отобразило величайшее внимание и готовность слушать.
* * *
— Интересно, сколько раз еще нам придется все это рассказывать… — девушка, сидящая на уже привычном для нее месте — на бухте каната, сложенного недалеко от фок-мачты, тихонько вздохнула и грустно подперла подбородок кулаком. Сама она не принимала особенно активного участия в очередном пересказе событий, случившихся с ней после падения в подпол в Нормонде и приведших к встрече с друзьями, лишь кивала и поддакивала словам Луи, но воспоминания были ей неприятны. Хотелось отвлечься от прошлого, забыть о нем, хотелось уделить внимание исключительно грядущим событиям и, наконец, понять в той или иной степени, как же им надлежит действовать. Надежды на исполнение этого желания она целиком и полностью возлагала на Винсента, как на человека более взрослого, разумного и рассудительного. Быть может, не последнюю роль в этом играл и тот факт, что хранитель памяти был ее родственником.
— В следующий раз все перескажу я, — утешил ее упомянутый родственник и, быстро улыбнувшись, прибавил, — Я ведь еще не сложил с себя полномочий придворного сказителя. Однако, давайте без шуток, — улыбка на его лице погасла, и мужчина внимательно оглядел всех окруживших его молодых людей, — После всего узнанного я могу с уверенностью сказать, во-первых, что я рад, что ты, наконец, образумился, Людовик, — он остановил взгляд на молодом маге и церемонно кивнул, — Признаю, я рад твоему обществу уже хотя бы потому, что от Альберта ты почерпнул много знаний, которые вполне могут пригодиться нам. И, безусловно, потому что ты помог Татьяне… Значит, Ричард ничего не помнит, — мужчина повернул голову, всматриваясь в фигуру лорда, по-прежнему стоящего на носу и абсолютно не планирующего присоединяться к их общей дружной беседе, — Не помнит и Роман… — взгляд его метнулся к мрачноватому виконту, — О том, что случилось, в полной мере известно лишь мне, Татьяне, Луи и Владу. Что ж, уже неплохо, почти полная команда по возвращению мира к нормальным истокам. Хотя, быть может, я сумею пополнить ее еще на одного участника… — он тяжело встал и, не мудрствуя лукаво, приблизился к Роману, сидящему на теплой, согретой лучами солнца, палубе по-турецки. Постоял с мгновение и неожиданно опустился перед растерявшимся юношей на одно колено. После чего аккуратно, ухитряясь сохранить равновесие, воздел руки и исполненным достоинства жестом возложил их на голову совершенно обалдевшего виконта, легонько сдавливая его виски.