Внимательно выслушав перевод, невысокий сухощавый старик привычно зачастил на своем малопонятном диалекте янгонского. Игорь понимал «с пятого на десятое», но интереснее всего ему сейчас было угадать, как при всей своей суетливости старик-чиуру умудряется сохранять вполне пристойный вид и вот это — доброжелательное достоинство:
— Так и есть, мой господин! — невозмутимо перевел рослый флегматичный воин, выбранный из дружины, именно за такое свое неожиданное умение. — Друид[67] утверждает, что когда канаанеи предательски отобрали побережье, он сам, тогда еще юный служка при Малом храме, помогал спасти таблицы с наблюдениями его предшественников. Сезон дождей неожиданно отступает каждые 24 или 36 лет… — выслушав еще какое-то уточнение старика, воин пояснил. — Еще он сказал, что в ближайшие 10–15 дней дожди могут литься или нет, но штормов — точно можно не опасаться…
— Гм, как интересно! Значит, у всех «у нас» есть не меньше полутора, а то и двух недель… — негромко подытожил Игорь, и ненадолго задумался, рассеянно скользя взглядом по остаткам того, что старик назвал «Малым храмом».
Вершина скалы, на которой они сейчас стояли, была немного вытянута в сторону залива. За полвека крыша и стены рухнули. Все заросло деревьями и травой, но отсутствие рытвин и неплохо сохранившаяся лестница наверх, все еще однозначно помнили о человеческих руках…
Когда утром у Игоря возникли многочисленные вопросы, ему и в самом деле повезло.
Почти все незанятое в осаде трех южных крепостей войско, сейчас грабило побережье. Ко второму порту пока было не подступиться, так что Игорь решил «занять» Союзную армию приятным и одновременно полезным делом, пока его требушеты не освободятся.
Сразу же после падения Малета, он отправил караван с добычей вверх по Митанье, а почти всех своих людей распустил. Нет, конечно же, не «по домам». А как раз с той же целью, что и остальных — грабить, брать в плен, — в общем, делать «военно-средневековую работу».
При нем остались лишь «сотня» личных телохранителей и слуг, гарнизоне малетской цитадели (пять дюжин фризов и присоединившихся лично к нему янгонов), и около 100–120 «союзных» всадников. Те самые гонцы-заложники из влиятельных семей — «по шесть благородных юношей от каждого из отрядов». Именно один из них — юноша-чиуру, — случайно услышал расспросы предводителя и подсказал, как выйти из затруднения.
Оказывается, бывший служитель разрушенного святилища их племени, специально увязался за войском, и прямо сейчас находится практически в двух шагах.
«…Занят, какими-то важными ритуалами на месте священных развалин…» — уточнил парень, смущенный всеобщим вниманием.