Последнее слово никто кроме Кати не понял, и она тут же решила как-то подкрепить свою шаткую позицию:
— Вот!
Всепобеждающая уверенность в ее голосе, придала этому короткому слову какое-то неоправданно веское звучание. Было не очень-то понятно отчего, но некую собственную неправоту одновременно почувствовали буквально все остальные, в том числе и самые невольные, участники скандала. Но поскольку «нападение» было осуществлено чисто по-женски — на полутонах и без фактов, — как именно противостоять этому «обвинению», не нашлась даже дочка торговца.
Ярл в это время увлеченно вертел в руках потрясающе «живое и подвижное» тело необычной птицы.
Древний или не очень умелец, запечатлел момент, когда перепончатокрылая тварь вся подобралась, и явно задумала спланировать с тонкого края утеса или с очень толстой ветки.
— Я сразу как увидела, поняла, что тебе будет очень интересно! — продолжила обрабатывать окружающих Катя.
Отвлекшись, ярл с некоторым сожалением отставил на подлокотник трона фигурку, и задал неожиданный вопрос:
— А кто победил-то? — и уточнил, в ответ на недоуменные взгляды. — Кому теперь будет принадлежать эта «крылатая ящерица»?
Вполне логичный, если подумать, вопрос вызвал неожиданное смущение, и даже испуг …у «второй дочки купца». Девушка на мгновение даже подалась назад, но тут же опомнилась, и выпрямилась во весь свой небольшой рост. Гордо вскинув золотоволосую головку, она до предела натянула ткань на груди.
Все мужчины тут же смогли убедиться — «все что надо» у нее в наличии, не смотря на раннюю юность. Спустя время необходимое на все приличествующие моменту мысли, ярл Ингвар отреагировал и на бессловесное «признание». И тоже без слов.
Измерив удивленным взглядом пигалицу и заметно превосходящую ее статями землянку, после чего изобразил лицом насмешливое недоверие. Вся эта шуточная пантомима явно предназначалась Кате.
Мол, как так-то?!
* * *
Все вопросы отпали, когда полусотник из городской стражи так же, не говоря ни слова, вытащил из-за пояса тонкий посеребренный кинжал и, пряча улыбку в бороде, ткнул пальцев в пустые ножны на поясе у «второй дочери» и вообще пустую талию воспитанницы.
Всем тут же стало понятно, что Катю приняли за слишком наглую рабыню-наложницу и решили «проучить».
Вот тогда-то мы трое и узнали, что нас переводят в «дворцовую» полусотню, и каждый обязан теперь по очереди сопровождать Катрин при любом выходе из дворца.
«Забываешь носить кинжал на поясе, — он, видите ли, слишком тяжелый, — придется воинам таскать за тобой сразу меч!» — подытожил тот, давний разговор, ярл. И вот уже почти полгода мы ходим за Катрин. Стража просто перестала ее выпускать одну из цитадели…