Трель телефонного звонка прорвалась сквозь громкий смех. На секунду все трое затихли.
— Извините, я сейчас, — улыбнулся Вадим, вставая из-за стола.
Саша уловила недовольный взгляд Елены. Затем в глубине квартиры послышалось небрежное "Алло" и щелчок двери.
— Продолжайте без меня, — прозвучал в голове голос отца.
Скрывая улыбку, отец покинул столовую, на ходу отвечая на звонок. В комнате повисла гнетущая тишина. Братья бросив беглый взгляд на дверь, уткнулись в свои тарелки.
— Господи, никакого стыда нет! — пробормотала мать, делая глоток вина. — Шура, не вертись. Ешь спокойно!
— Кушай, — выдернул из воспоминаний далёкий голос Елены.
— Что? — Саша мотнула головой.
Лена кивнула на тарелку с почти не тронутым картофельным гнёздышком. Вторым или даже третьим за вечер.
— А-а-а, — протянула Саша и взялась за вилку. Немного поковыряв еду, она взяла бокал, — что-то я объелась. Спасибо, все было очень вкусно.
Допив вино, она засобиралась домой, сославшись на позднее время. В конце концов, Саша порадовала брата своим присутствием, Лену комплиментами, а племянников гостинцами. Свой родственный долг выполнила.
— Ещё рано! Оставайся!
Может быть она задержалась бы чуть дольше, если бы не чёртов телефонный звонок. Вполне возможно, что звонили по работе — многие совсем не следят за временем, а дверь Вадим закрыл, чтобы дети не мешали. Вот только неприятные ассоциации никуда не делись.
— Нет-нет! — отказалась Саша. — Гостям рады дважды.
Прежде чем Лена успела возразить, Александра надела туфли и решительно вышла в подъезд. Вечер в компании брата и его семьи оставил неприятную тяжесть в животе и горький осадок в душе. Нет, она вовсе не осуждала Вадима, не приписывала ему поступки, которых он не совершал. Саша не рыдала на заднем сидении такси, обвиняя родителей в загубленном детстве и недостатке любви. Она и сама не могла понять, почему после таких ужинов ей становилось грустно.
Уже подъехав к своему дому и зайдя в лифт, Саша почему-то нажала не четверку, а минус один. Получилось само собой. Случайно. В задумчивости. Когда она увидела ровные ряды машин на подземной парковке, ноги словно сами понесли её к "Чайке", любимице отца, подаренной Саше на семнадцатилетие.
— Ух какая машина! — восхищённо воскликнула Шура, залезая на переднее сиденье. — Покатаешь?
— Позже, — взъерошив рыжие кудряшки, улыбнулся отец.
— Когда я вырасту, купишь мне такую?
— Когда ты вырастешь, тебе захочется что-нибудь современное, чтоб можно было перед подружками прихвастнуть.
Саша любовно погладила белый руль, подтерла влажной салфеткой едва заметное пятнышко.