— Ты куда это? — с напускным возмущением окликнул ее Стефан.
— Так, чтобы дядьку не заметил, а то ворчать станет, ногами топать… еще заболеет с расстройства, бедненький, — залепетала Маричка, за спиной продолжая шарить по камням.
— Ну, уж нет, — рывком вскочил с кровати Стефан, — он, значит, бедненький, а я кто? Вместе из опочивальни выйдем. Или я тебе не муж? — обнял он жену, целуя в шею.
«Если после вчерашних поисков я ее за руку не выведу, от насмешек не отмыться, а господарю то совсем без надобности», — про себя все решил Стефан. Филина он не боялся.
За дверью их ждала стайка служанок, осыпавшая новобрачных цветами и пшеном, с пожеланием деток и обрядовыми песнями. Вот как бы это выглядело, если бы Стефан дал Маричке ускользнуть?
Господарыня побежала переодеться перед трапезой, а господарь отправился в тронный зал, где его каждый день ждал с докладом хранитель.
И в этот раз Адамусь не изменил своим привычкам, хмурый и насупленный сильней чем обычно, он с холодной сдержанностью, демонстрируя глубокую обиду, ровным монотонным голосом зачитал расходы и приходы. Щедрый дар Стефана покрыл свадебный пир, но настроения хранителю это не прибавило.
— Может хватит дуться? — пытаясь проломить лед отчужденности, улыбнулся Стефан, но пробил лишь плотину чужого гнева.
— Дуться?! Да ты знаешь, сопляк, что натворил?! — взорвался Адамусь, сразу переходя на крик. — Мы теперь в западне! Придет настоящий королевич, что он сделает с семейкой самозванца? С одной Вепрь, с другой Дарница, из тех вояк, что ты с собой привел, сколько за тебя, подложного, умирать пойдут? Войны не избежать! А он — хватит дуться, словно я дите малое! Ты ж обещал, что ж ты слову своему не хозяин? — филин бешено вращал глазами и размахивал тонкими старческими руками, создавая вид безумца.
— Я когда вчера жену искал и помощи у тебя попросил, ты, почтеннейший, что мне сказал? — не поддался на злые нападки Стефан.
— Не помню уже, — пробурчал Адамусь, глядя исподлобья.
— Так я напомню — жена под твоим покровом теперь, что хочешь, то и делай, — чуть переврал Стефан, — сам разрешил, а теперь шумишь.
— Так ты специально меня подпоил, аспид!
— Ты упрекать в тратах стал, я тебе деньги и отдал, вообще, как лучше хотел, и я же виноват, — встал в позу уже Стефан.
— Ты виноват тем, что сюда под личиной королевича явился и Маричке голову задурил, — проворчал Адамусь, устало опускаясь на лавку, — подвел я сестру, ой, подвел. Зачем я вообще на этот брак соглашался, как затмение какое на меня нашло. Ты часом не ведун? Вот чует мое сердце, что Вепрь — это ты, все на тебя указывает. Стар я уже, мне бы хоть лет десять скинуть, я б тебе показал племянницу, и кончика косы б ее не увидел, а теперь-то что? — старик сокрушенно покачал головой.