Павел ждет меня в своем кабинете, из - за двери которого несется его голос, и смех Олега, заставляющий меня передернуться. Я не видел его с момента нашей, неудачной охоты, и желания встречаться с ним, совсем не испытываю. Пашка подружился с Олегом, когда родились близнецы. Уж не знаю, почему жестокий Олег Анатольевич, так проникся, но мальчишек выходили не без его финансового участия, хотя помогали все.
- О, Анатоль, водку принес? - устремляется мне навстречу Павел.
- Конечно, принес, как ты и просил, ледяную - отвечаю я.
- У, финка - разочарованно тянет Павел, вертя в руках запотевшую бутылку - сейчас, стаканы принесу - говорит он и исчезает за дверью.
- Финская - этот хорошо,- потирает толстые ладони Олег. - Как ты, Толян? Давно тебя не видел, через Пашу узнаю о твоих делах бренных. Говорит, любовь у тебя неземная. Посмотреть бы на твою зазнобу. Молоденькая? Майка то уже, кобыла старая, менять пора.
- Интересно, что в тебе, кроме денег, нашла Майя? Ты же обыкновенное хамло, раздувающееся от собственной, дутой, значимости - выплевываю я, в лоснящееся, толстое лицо. - Не смей даже в разговоре касаться моей женщины. Майя - твоя, вот над ней и глумись, но мою не трожь.
- Ты, берега то, не путай. Я, ведь, при желании, в порошок тебя сотру. Посмотрим, через какое время шалава твоя слиняет, когда финансовый ручеек перекроется. Ты сейчас от меня зависишь. Это в детстве ты меня игнорил, а сейчас кишка у тебя тонка - говорит Олег, уставившись на меня заледеневшими, как водка в бутылке, прозрачными глазами.- Пойду я Паша, дела у меня нарисовались,- говорит он вернувшемуся Павлу.- Срочные. А ты Толя, подумай, надо ли тебе ругаться со мной. Стоит ли, оно того? И на шутки, реагируй спокойнее. На первый раз, я, конечно, прощу тебе твои, неосмысленные претензии. Я человек великодушный, да и обидеть меня трудно. Но, это мое последнее тебе предупреждение.
- Не нужно, Толя, не ругайся с ним - говорит Павел. Он вертит в руках граненые стаканы, задумчиво, уставившись на закрытую дверь.
Водку мы пьем молча, в гробовой тишине, нарушаемой, лишь звоном бокалов. Я знаю, Олег не простит мне сегодняшнего разговора, мстительность и изощренность этого человека безграничны. И Паша это знает, поэтому нервничает.
- Я его не приглашал - говорит он, словно оправдываясь.
- Ладно, Паша, подойдем к переправе, будем думать, как переправляться.
- Нет, не ладно. Ты когда в последний раз отдыхал? Олег прав, эта любовь твоя, с ума тебя свела, разума лишила. Любишь - люби, но себя не теряй. Софья твоя, не полюбит тебя никогда. Бабы сильных мужиков любят, а не тряпки, об которые ноги можно вытирать. - Паша, не нужно. Ты же знаешь, кого я выберу, если встанет вопрос. Я не хочу этого. Вы мне родные, но она моя жизнь. - Дурак ты, Анатолий. В конце - концов, ты ни с чем останешься, при таком подходе. Будем считать, что я не слышал, произнесенных тобой глупостей, и не обиделся, потому что, на дураков не обижаются. Но, думаешь ты не головой сейчас - одним глотком, допив водку из стакана, заканчивает Павел.