В голове билось неясное, еще не до конца сформированное чувство собственных желаний. Я не понимала, чего хочу и зачем что-то делаю, но теперь каждое мое действие было продиктовано этим непонятным желанием к неизвестно чему. В собственную болезнь с неясными симптомами, и уж тем более в собственную скорую смерть я не верила ни на мгновение. И дело не в том, что я настолько твердолоба и отрицаю реальное положение дел, а в том, что все мое нутро было стойко уверенно, что здесь со мной ничего плохого не случится. Да, я могу пострадать; да, могу болеть; да, много чего не совсем хорошего со мной может случится и наверняка случится; да, собственное странное шаткое положение в новом мире, без ясного будущего, средств к существованию и прочего меня пугало до одури, но не смерть сейчас. Это было бы слишком нелепо и глупо.
Возможно, я хваталась за соломинку в виде многочисленных сюжетов похожих книг. Ну не мрут там главные герои в первые дни. Они создают вокруг себя динамику сюжета, побеждают зло, влюбляются, их предают друзья и спасают враги, но они не умирают от непонятной болячки! Хотя если смотреть правде в глаза, то я не тяну на звание главного героя, даже на звание массовки в великой битве, но все же, хотелось верить, что этот стереотип не обойдет меня стороной.
Мне нравилось в этом месте, даже если это мой глюк. Мне нравились люди, хотя пока познакомилась только с двумя, но была в этом месте какая-то странная атмосфера. Мне было здесь хорошо, не смотря на нападение тех маньяков. Мне было здесь комфортно, как не было комфортно дома. Я хотела здесь остаться, причем на долго, поэтому мысль о том, что все это может закончится даже не то, что пугала, она удручала, разочаровывала. Не может быть все вот так просто.
Кувшин с напитком обнаружился быстро. Я налила себе кружку и с удовольствием отпила пару глотков. В глазах потемнело, и ноги сами подкосились. Рухнула, отбив себе колени и тихо застонала от боли в глазах. С трудом разлепила веки и ахнула.
Все вокруг было, как-будто из световых эффектов дискотеки. Предметы, пол, даже воздух были из разноцветного света. Такой калейдоскоп красок, что на миг я даже потерялась, прежде чем начала различать предметы. Я снова закрыла глаза, надеясь проморгаться, но странность зрения никуда не пропала, а потом заложило уши, как под водой и сквозь эту пелену я стала различать странные голоса:
— И зачем мы так гнали, раз все равно приехали поздно вечером? — первый голос, явно молодой.
— Нужно было заночевать у той реки и приехать утром! — второй голос, чуть картавил.