Высокая и темноволосая, очень похожа на Элис, только вдвое старше и с таким налетом стервозности на лице, что становилось не по себе. Она небрежно придерживала под грудь раскормленного зеленоглазого кота и ограничилась кивком,вместо приветствия.
— Это моя мама, — шепотом пояснила Элис. — Элеонора Фостерс.
“Ведьма” — про себя добавил Грег.
Вторыми же наружу выскочили две неформалки, неравномерно покрытые пирсингом, татуировками и лысиной. И тоже ведьмы. Притом, по движениям, выправке и тяжести взглядов легко считывалось, что ведьмы они боевые, опытные, знакомые с патрулями и не собирающиеся от них отлынивать. Грег бы отправил их на поиск нечисти сейчас же, если бы не подошедший Романо. Нечего ему знать о делах ночных.
— Беатриса и Морриган, — представила ведьм Элис. — Мои сестры.
— Старшие, — добавила одна и протянула руку Грегу с выражением “убью, если попробуешь чмокнуть" .
— Но не старые, — а вот вторая улыбнулась более приветливо и поболтала пальчиками в воздухе, — привет-привет!
Затем сестры ненадолго вернулись в салон и вытащили наружу ссутулившуюся старушку в толстых очках. Она мелко трясла головой и опиралась на четырехпалую трость.
— Бабушка Фло, — пояснила Элис.
— Элли! — старушка непочтительно ткнула Элеонору палкой по бедру. — Ты не говорила, что девичник начнется сразу после нашего приезда! Я бы вставила челюсть и достала мои очки для дали! И не могу понять, в кого нарядился этот стриптизер и почему он такой тощий?
— Стандарт, ба, — отозвалась одна из сестер, — шея-голень-бицепс .
Но самая старшая из ведьм Фостерс только покачала головой. Во времена ее молодости мужчины точно были крупнее, это Грег сразу понял. Как и то, что рубашку надо было застегнуть, а не выскакивать, как был. “Милый старичок Макдугалл" ещё годен зарабатывать на жизнь своим телом, и будет популярен среди дам за восемьдесят — такое себе открытие.
— Все равно могли бы найти помясистее. Постарались бы ради бабули. И я просила полицейского! Чтобы проводил обыск и строго требовал предъявить свои права, а после спрашивал, есть ли мне восемнадцать!
— Ба, но тебе ж его не жарить, чтоб помясистее выбирать, — снова вступилась та же сестра. — Хотя я бы, пожалуй, разок макнула такого в свой фритюр.
Элис очень внимательно поглядела на сестру, затем перевела взгляд на Элеонору, с нее на бабулю, открыла было рот, как из лимузина с кряхтением и вздохами выбралась абсолютно круглая и румяная женщина, этакая Белоснежка, которая ест сразу за всех семерых гномов.
— Тетушка Ингрид, — представила она очередную свою родственницу. — Надеюсь, больше никого из семьи не захватили.