— А этот? — нахмурившись, Син ткнул пальцем в Дария.
Девушка с прищуром взглянула на повеселившую ее парочку.
— Эти двое выстояли, так что их забирает Ник.
— Что?.. — не поверил своим ушам Син. — Ты не ошиблась?..
— Нет, — улыбнулась она воину. — Твой бородач сначала легко потек, но карты его увлекли больше, так что в итоге он закрылся. Воля и рассудок в нем сильней эмоций.
— А мальчишка?.. — неожиданно низким голосом спросил воин со шрамом.
— А паренек вообще самородок для тебя. Он не принадлежит никакой акаде. Чист, как белый лист бумаги. А вот насколько он устойчив к влиянию духов, я точно сказать не могу, — со смехом заявила она. — Аура ведь воздействует через ассоциативную память, а у него, бедняжки, пока еще нет никаких таких ассоциаций. Он девственник.
Эшу кровь бросилась в голову, щеки запылали. Если бы он мог, то провалился бы сейчас сквозь землю.
Все присутствующие смотрели сейчас на него, и каждый из них знал про Эша то, что их вообще не касалось!
— Правда что ли? — удивленно спросил Дарий, вбивая своим вопросом последний гвоздь в крышку Эшева гроба.
— Твое какое дело? — огрызнулся парень.
— Тебе сколько лет? — обратился тем временем к Эшу воин со шрамом.
— Шестнадцать, — сказал правду Эш, сообразив, что при данном раскладе преувеличивать свой реальный возраст точно не стоит.
— Выглядишь постарше, — заметил воин. — Ладно, неважно. Забираю всех шестерых. Син, освободи их.
Тот, повернувшись спиной к узникам, что-то тихо начал говорить сослуживцу, но тот даже слушать не стал.
— Мне плевать, Син. Отдавай мне моих, и мы попрощаемся, — заявил воин, и тот с недовольной миной принялся разбивать цепи.
Когда, наконец, всех шестерых освободили от оков, воин удовлетворенно кивнул и, толкнув дверь, приказал следовать за собой.
Очутившись на улице, он отвел своих в сторону и, остановившись, обернулся к пленникам.
— Значит так. Я знаю, что вы сейчас абсолютно растеряны и не понимаете, что происходит вокруг. Поэтому я сейчас в двух словах объясню ситуацию. До сих пор вы жили в мире сдобных булок и сахарной водки, но согрешили и вас изгнали оттуда, как шелудивых псов. Но мне плевать, кем вы были там и что натворили. Для меня имеет значение только то, что вы будете делать начиная с этого момента. Мое имя Ник, или Никкаль, и отныне я — ваш судья, палач, хозяин, командир и акада в одном лице. Нам с вами предстоит выполнить одно очень важное задание, ради которого вы стоите сейчас передо мной вместо того, чтобы корчиться на виселице. И если вы справитесь, то по местному закону справедливого искупления вам вернут ваше право на жизнь. Если кому-нибудь из вас это предложение не нравится — скажите об этом сейчас, и я исполню вынесенный вам приговор прямо здесь. Это сэкономит вам время, а нам пищу.