Переглянувшись, они оба развернулись и направились к входу в зиккурат.
— И все равно я туда не хочу, — сказал Эш.
— Я тоже, — усмехнулся Дарий, останавливаясь перед воротами. Вдвоем они налегли на тяжелые двери плечом и вошли внутрь.
У входа ярко пылали факелы. После ночной темноты их свет казался нестерпимым. Но даже щурясь от непривычной яркости, Эш сразу разглядел необычное убранство стен и колонн центрального нефа зиккурата.
Сначала они казались украшенными богатой лепниной с мелким, изысканным орнаментом.
Но уже через мгновение Эш понял, что это за орнамент.
В колоннах и стенах храма были сделаны ниши, в которых аккуратными рядами лежали восково-белые человеческие черепа. Пламя факелов, вставленных в держатели колонн, высветляли их округлые части и сгущали тени в мертвых глазницах, глядевших на вошедших из глубин своей вечности.
Бедренные кости, аккуратно выложенные в ряд, венчали все три арки, ведущие к самому сокровенному и темному месту храма — его Сердцу.
А из боковых нефов слева и справа, как сторожа, выглядывали белые мраморные силуэты огромных статуй. Некоторые из них изображали животных, некоторые — людей. А некоторые постаменты и вовсе опустели, и лишь белые обломки на полу говорили о том, что когда-то и здесь во всей своей красе возвышались мраморные фигуры.
Эш нервно проглотил подкативший к горлу ком.
Все эти застывшие мраморные лица и морды, все эти мертвые глаза будто следили за ним.
Парень невольно покосился на Дария.
Тот встал у входа, как вкопанный, уставившись на жуткие колонны. Такого зиккурата он тоже еще не видел.
Вдохнув поглубже, Эш шагнул вперед. Под ногами что-то хрустнуло, но он не стал разглядывать, что это было. Высоко подняв голову, Эш двинулся к Сердцу храма, где только что кто-то затеплил огонек свечи.
Следом пошел и Дарий.
Их шаги эхом раздавались в пустоте. Застывшие звероподобные создания хищно щерились со своих пьедесталов, и Эш готов был поклясться, что каменные морды неприметно движутся, наблюдая за людьми, осмелившимися нарушить царивший здесь покой.
И тут, смешиваясь со звуком шагов и шаркающим эхом, из глубины святилища донесся смутно знакомый Эшу голос.
— Все проблемы нашего времени связаны с тем, что люди просто забыли, кем были до появления Великих акад, — заявил невидимый человек. — Посмотри по сторонам, мальчик мой. Именно так выглядели первые зиккураты, созданные людьми…
От язычка свечи вспыхнул еще один факел. И в его пламени Эш увидел силуэт мужчины в черном.
Он сидел в Сердце храма на скамье, расположенной там, где обычно устанавливали Камень со стигмой акады. Серебряные волосы струились по богато расшитому отложному воротнику, серебряные пряжки на сапогах яростно вспыхивали и гасли от движения пламени.