- Эх, надо же, а так хорошо всё начиналось!
Боговад выпил всё содержимое до дна, бросил посудину в стену и, подперев голову кулаком, уставил свой страшный взор в стену. Прислуга боялась подходить к хозяину. А, тот все сидел, и сидел, о чём – то размышляя, и камень под его взглядом начинал крошиться и падать на пол.
Промозглый холод пробирал до костей. Люся поежилась. Да уж, бальное платье не самый подходящий наряд для подземной темницы. Девушка осмотрелась по сторонам. Глаза начали привыкать к враждебному мраку, и она увидела кучу прелой соломы. И всё! Больше в ее камере ничего не было, даже скамьи на которую можно бы было присесть. Людмила опустилась на, пахнущую травой подстилку, привалилась спиной к отвратительному осклизлому камню, предварительно накинув на плечи накидку из дорогого меха, и задумалась. Конечно, она тут не останется, сбежит. Это лишь дело времени. Правда, она еще не очень представляла, каким образом сможет это сделать. Погрузившись в раздумья, Люся не сразу услышала шаги. Вздрогнула, когда тяжелая дверь с противным скрипом отворилась. Боговада она узнала сразу, едва завидев силуэт пришельца, появившегося в проеме. Он был в ярости, воздух буквально потрескивал от сгустившейся злой энергии, привнесенной князем.
- Ты что себе позволяешь, девка? – прорычал колдун, в мгновения ока оказавшись возле Людмилы. Она лишь успела подняться на ноги и гордо выпрямить спину.- Я оказал тебе такую честь. Да любая в этом замке душу бы продала, чтобы удостоиться чести стать моей женой.
- Я не любая,- выплюнула Люся, сверкнув упрямо глазами.- И женой твоей не стану, лучше убей.
- Убей, говоришь,- Боговад приблизил свое лицо к Люсиному настолько близко, что она увидела сузившиеся зрачки монстра, почувствовала, исходящий от него, сладковатый аромат смерти. – Ты, правда, этого хочешь, куколка? Нет, это было бы слишком просто, моя красавица Я сделаю иначе – убью всех, кто тебе дорог. Начну с Акулины, видел, как ты привязалась к девке, потом найду рыжего кота. А там и до богатыря твоего доберусь. Зря ты играешь со мной. Подчинись и спасешь всех. Не нужны мне их души.
Князь лгал. Люся это знала, видела. Смотрела на, змеящуюся на израненном лице, уродливую улыбку и понимала, что проигрывает этот бой. Но, и сдаться сразу не позволяла гордость.
- Ты не сделаешь этого, мразь,- прохрипела она. Душа рвалась от лютого страха. Ей показалось, что мир взорвался. Щеку обожгло болью. Удар был такой силы, что Людмила опрокинулась на спину, не удержавшись на ногах. Рука у князя оказалась невероятно тяжелой.