Унтера разбежались по взводам, громкими матами заставляя народ приниматься за копанье укрытий. Особо тесаком не накопаешь, но лопат не было.
Николай, достав из кармана подзорную трубу, подарок настоятеля, внимательно всмотрелся вдаль, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Как на грех, петлявшая и поросшая кустами дорога не позволяла ничего толком увидеть.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил городничий, который вместе с капитан-исправником пошёл «воевать».
Тут же находился и остальной «штаб» — юнкер Сумароков и фельдфебель.
— Пока — ничего, — ответствовал Николай, продолжая осматривать местность.
— Ничего — это хуже всего, — меланхолично заметил исправник, принявшийся заряжать два пистолета.
— Вы, Алексей Иванович, пистолеты ружью предпочитаете? — свысока спросил городничий, имевший в своём арсенале страхолюдное немецкое ружьё, бывшее скорее охотничьим, нежели боевым.
— Так уж лучше пистолеты, нежели Ваша бомбарда, — парировал исправник, которого, оказывается, величали тут по имени-отчеству. — Вы тут не на уток охотитесь.
— Да я с ней на медведя ходил! — возмутился городничий.
— Знаю-знаю, — почти миролюбиво ответил исправник, — ходили-с. Да вместо медведя собачку свою подстрелили! Хороший был пёсик...
— Стойте, господа, — остановил начинающуюся перепалку Клеопин. — Кажется, я что-то узрел!
— Что же там? — нетерпеливо задёргался городничий.
— Пыль! — ответил Николай, отнимая от глаза окуляр. — И много. Значит, скоро они будут здесь. Давайте-ка, господа, чтобы мишени не изображать, — во-он за те деревья. И без команды не стрелять!
Скоро тучу пыли можно уже было рассмотреть безо всякой подзорной трубы. И даже услышать барабанную дробь и звук батальонной флейты.
Штабс-капитан уже прикинул первую точку, с которой должны поравняться мятежные солдаты. Эх, было бы у него чуть больше людей, разместил бы цепи не поперёк дороги, а вдоль. Тогда бы можно понастрелять гораздо больше! А тут следовало рассчитывать лишь на то, что противник отступит. О разгроме и думать не приходилось.
Клеопин ещё разок «прикинул»: а где у нас будет четыреста шагов? Чтобы удостовериться, посмотрел в подзорную трубу. И тут увидел, что впереди войска плещется на ветру... белый флаг.
— Юнкер, — подозвал он заместителя. — Вы что видите?
Сумароков, приникнув к окуляру, растерянно подтвердил.
— К чему бы это? — размыслил вслух штабс-капитан.
— Сдаваться хотят! — уверенно предположил приблизившийся городничий, услышавший разговор. Потом высказался менее оптимистично. — Или нам сдаваться предложат.
— Есть и третье, — вздохнул штабс-капитан. — Военная хитрость. Предложат переговоры, а потом возьмут и... нас возьмут.