Но этот Череповец всё же трудно назвать городом.
Папенька сказал, что Смутного времени на Руси бы не было, ежели бы не убили законного царевича. Так вот и сейчас: не было б восстания, если бы не убили Его Величество Николая Павловича. Или его убили во время восстания? Да это и неважно, потому что Помазанника Божиего убили, и отсюда пошла сегодняшняя смута. Ежели бы её не было, то я бы сейчас была госпожа Клеопина!
15 мая 1826 года
Сегодня в гостях у папеньки был череповецкий городничий, господин Комаровский Пётр Иванович, дальний родственник графов Комаровских. Он сказал, что в канцелярию капитан-исправника пришёл Манифест за подписью Государя Императора Михаила. Его Величество изволил освободить крестьян от помещиков! Манифест был подписан ещё в марте, но в Череповецкий уезд пришёл только теперь. Говорит, что какие-то умники из канцелярии, по старой памяти, отправили его в Новгород, занятый мятежниками! Но самое презабавное, что из Новгорода он прибыл в Череповец! В сущности, пока г-н Комаровский даже и не знает — в чьём ведении он должен находиться? То ли напрямую в Министерстве внутренних дел, то ли в Императорской канцелярии. Он бы вообще предложил присоединить пока Череповец и его уезд к Вологодской губернии, благо что до Вологды всего-то сто вёрст. Распоряжения губернатора будут приходить гораздо быстрее, а не блуждать по две-три недели, как раньше.
После ухода г-на Комаровского папенька и маменька долго разговаривали о том, как же теперь жить? В копии Манифеста, что оставил для нас городничий, сказано, что каждый крестьянин мужеского полу должен получить десять десятин земли безо всякого выкупа. Папенька считает, что это очень много. Если его имение в Борисоглебском насчитывает триста десятин, а крепостных крестьян — шестьдесят душ мужского полу, то нужно отдать им пятую часть!
Папенька долго ругался, говоря, что его Е.И.В. пошёл на поводу у разных «вольтерьянцев» вроде генерала Киселёва, бывшего теперь Первым министром, и министра финансов Канкрина.
Сегодня папенька заговорил со мною о том, что неплохо бы устроить мою дальнейшую судьбу. Что 6н этим хотел сказать? Неужели он думает, что я смогу просто посмотреть на кого-то, пока я люблю моего Николеньку? Но когда я прямо спросила об этом, он ушёл от ответа. Опять плакала всю ночь.
23 мая 1826 года
Не зная, чем себя занять от скуки, я стала записывать разные истории. Хотела завести особый журнал, но купить его нигде не могла. В лавке местного купца Волкова продавались лишь амбарные книги да писчая бумага. Купец сказал, что осенью тут будет ярмарка, приедут купцы из Ярославля, Рыбинска и других городов. Хотя в этом году ярмарки может и не быть, потому что купцы опасаются разбойников. Раньше нужно было опасаться мартышек. Я не поняла — откуда тут мартышки? Папенька и маменька тоже не знают. Зато вечером, когда к нам зашёл отец Алексей, он рассказал, что мартышками называют бандитов, промышляющих на реке. Они дожидаются темноты, а потом пристают к каким-нибудь баркам (большим лодкам) и стаскивают крюками товары к себе в лодку очень ловко, как обезьяны. Поэтому-то их и зовут «мартышками».