Прапорщики и подпоручики, отряжённые в допросчики, были недовольны полученным приказом, но деваться было некуда. Большинство хорошо знали, что рядом таятся тайные роялисты. Этому, по крайней мере, учил опыт французской революции. Но некоторые офицеры манкировали обязанностями допросчиков. А если и занимались, то без души и задора. Да и нелёгкая это работа, когда неизвестно — что узнавать? Но раз уж человека посадили в крепость, то допросить нужно. А иначе — зачем и сажать было? Были, безусловно, и романтики, которые рвались бороться с роялистами. Вот и сегодня прапорщик лейб-гвардии Финляндского полка Дмитрий Завалихин (не путать с Завалишиным), получив приказ от начальства, очень расстроился. Ему требовалось пойти в крепость и допросить одного из злостных роялистов — Николая Клеопина, который осмелился ослушаться приказа нынешнего военного министра, а тогда — командующего гвардейской пехотой генерала Бистрома. Правда, начальство намекнуло, что допрос — чистейшей воды проформа, потому что тот же Бистром должен был быть у него посаженным отцом на свадьбе. Вот это Дмитрию не нравилось. Как же быть с революционными принципами? Секретарь Робеспьера, например, узнав, что его родной брат имеет связи с шуанами, не колеблясь ни минуты, сообщил об этом в Комитет общественного спасения. Да и сам Робеспьер сумел пожертвовать своим другом Дантоном во имя революции! Ещё прапорщика расстраивало, что ему был передан письменный приказ на имя коменданта крепости об освобождении штабс-капитана из узилища. «Куда правильнее поступали французы! — сетовал Завалихин. — В России же можно и без guillotine обойтись! Делать так, как при императоре Петре, — вешать! Офицеров, в порядке исключения, можно и расстреливать». Но, увы, Дмитрий вновь и вновь с грустью повторял запомнившуюся фразу из модной комедии: «В мои лета не должно сметь своё суждение иметь!»
Нижний чин, стоящий на карауле, дунул в свисток. Из маленькой калитки в огромных воротах появился разводящий унтер-офицер. Унтер вяло глянул в предъявленную бумагу, которую из-за малограмотности читать не стал. И так ясно, что ежели бумага — то всё правильно!
Лейб-гренадерам не позавидуешь. Вот уже два месяца они несут караул при Петропавловской крепости. Офицеров в полку почти не осталось. Те, кто стоял вместе с солдатами в каре, занимаются государственными делами. А те, кто остался с бывшим императором... Их либо уже нет, либо они находятся всё в той же Петропавловке... Но всё же лейб-гренадеры службу знают. Умудрились, в отличие от тех же «преображенцев», не начать беспробудную пьянку, а остаться боеспособными. Они сделали крепость своей казармой, стянув туда имущество, боеприпасы и продовольствие. По слухам, семейные офицеры отправили туда своих жён и детей. Что ж, всё правильно. В случае поражения революции лейб-гренадерам рассчитывать не на что... И правительство уверено в надёжности Петропавловки.