- Мы сэкономим время, если ты Мескал назовешь имя.
- Ховард Мэрс, - выплюнул лейтенант, - настоятельно просил доставить госпожу Храунт в Управление на приватный разговор. Для хорошего взаимопонимания, так сказать, в кандалах и пару часиков промариновать в камере. Только вот сделать все нужно по-тихому…
Реакция на признание была неожиданной. Пока я хлопала глазами и ртом, пытаясь облачить в приличную форму свое негодование, Форк и Жорж переглянулись и заржали как стадо диких лошадей. По-моему, ничего веселого в ситуации я не наблюдаю. Камера не то место, с которым хотелось познакомиться поближе. Да и «приватная» беседа с представителем торговой ассамблее энтузиазма не вызывал.
- По-тихому? Вы серьезно? – вытер рукавом слезящиеся глаза Уатерс. – Да все отделение для заключенных на ушах стоит! Я очень удивился, когда мимо меня в коридоре пробежал дежурный с охапками букетов! А дар речи пропал - я увидел подготовленную камеру для госпожи ведьмы. Кресло! Столик! Чайный сервиз! Цветы в вазах! Мягкий плед! Все гвардейцы, кто на дежурстве, выбриты, в отглаженной форме, сапоги начищены. От концентрации одеколона в воздухе дышать в Управлении не возможно! Разве что ковровую дорожку для госпожи Храунт не постелили. Хотя я видел, как один тащил подозрительно мохнатый рулон. – Ничего себе. Вот это я пользую популярностью. - Нет, даже не надейтесь, на легкое наказание! Я вас сотрудникам сдам, когда они узнают, что визит чайной ведьмы в преображенную камеру отменен!
Гвардейцы дружно побледнели, но стойко перенесли удар.
- И чем же прижал тебя Мэрс?
Лейтенант смешался. Бычья шея и высокие скулы озарились нежно-розовым цветом. Прямо смущенная лицеистка.
- Это личное.
- Личное? – Жорж удивленно приподнял брови. – Ты про певичку что ли?
- Которая в борд… в доме терпимости гостей развлекает? Рыжая такая? – Форк Уатерс недовольно качнул головой. – У тебя жена вот-вот родит. И ты, кхм, ищешь внимания на стороне. Бывает...
Лейтенант дернул ворот форменного кителя. Ткань протестующе заскрипела, но пуговицы с честью выдержали испытания.
- Знали бы вы мою Жакнил. Она не поймет и не простит.
И тут вылезла моя истинно вредная сущность. Да и женская солидарность требовала поставить на место этого козла в штанах.
- Прекрасно ее понимаю. И я бы не простила. Пара капель снотворного и кастрация под естественным наркозом, вот как надо поступать со всеми изменниками.
На меня с ужасом вытаращились все мужчины. Шутка ли на святое посягнули. Гвардейцы бочком стали тесниться к перилам. Лейтенант же и вовсе зашатался. Непременно надо завести дружбу с его женой.