— Я слышал, в общежитие сегодня вечеринка нимф, думаю, мне там будут рады, — оскалился змий. Галка не слышала ничего про вечеринку, но она обычно и не была в курсе таких вещей, так что не могла сказать, настоящая ли это причина или отговорка, которую он придумал только что.
Пришлось шагать до самого общежития рядом с Сергеем, а значит, Гунару тоже пришлось идти с ней. У дверей общежития он замешкался. Змий немедленно встрепенулся:
— Можешь не волноваться, дальше я провожу нашу Галочку сам.
— На самом деле, Гунар, я надеялась, ты зайдешь выпить чаю, — ляпнула Галка.
Брови Сергея взлетели вверх, на губах появилась циничная ухмылка. Что ж, пусть думает что хочет, лишь бы отстал. Галке его настойчивое присутствие окончательно перестало нравиться. Антоныч, попавшийся им на первом этаже, проводил ее спутников недовольным взглядом, но ничего не сказал — до полуночи общежитие было открыто для всех. Они молча поднялись по лестнице, свернули в коридор. Уже у самых дверей своей комнаты Галка не выдержала:
— Ты же собирался к нимфам? Их комнаты двумя этажами ниже.
— Может быть…
— Ты же не хочешь опоздать на их вечеринку?
После этого Сергею ничего не оставалось, кроме как попрощаться, чмокнув руку Галины, которую она не успела спрятать за спину. Дождавшись, когда он скрылся за поворотом, она прислонилась к стене и выдохнула:
— Ну и настырный тип… Пристал как банный лист!
— Мне он не нравится, — сообщил Гунар, словно это не было очевидно. Потоптался немного и продолжил. — Теперь, раз он ушел… я тоже пойду.
— Ну нет, — Галка решительно отперла дверь и втянула Гунара в комнату. — Я обещала напоить тебя горячим чаем. Это самое малое, чем я могу тебя отблагодарить.
— Т-тебе не обязательно…
— Это просто чай, Гунар. Неужели по такой погоде тебе не хочется горячего?
— Я могу перекинуться, меху погода не страшна, — кривовато усмехнулся тот.
— Перекинешься после чая. У меня есть варенье, вишневое. И абрикосовое.
Гунар наконец по-настоящему улыбнулся и скинул куртку, вешая ее на крючок возле двери.
Пришедшая через час Мира застала их пьющими второй чайник чая и увлеченно обсуждающими Галкину диссертацию. Точнее, увлеченно говорила Галка, Гунар же лишь иногда подкидывал скептические вопросы.
— Историки! — вздохнула подруга, драматично падая на диван и протягивая руки к чайнику. Галка милостиво наполнила чашку и придвинула к виле миску с вишневым вареньем. — Вы целый день крутитесь среди древностей и не можете перестать о них думать даже вечером. Вечером перед выходными, между прочим!
— Что плохого в том, чтобы любить свою специальность? — поинтересовалась Галка.